- И что же это за поза такая? - заинтересовался Яков Платонович.
Вдовушка повернулась к Штольману, окинула его быстрым взглядом, уделив особое внимание обручальному кольцу на пальце и тому, как Яков неосознанно поглаживал пальчики Анны, покоящиеся на его локте, поняла, что охота в сих угодьях успеха не принесёт и равнодушно пожала плечами:
- Не знаю. Слухи ходят, что скабрезная, а какая именно, никто толком ничего не говорит. Да я и не спрашивала, не пристало приличной вдове такими вещами интересоваться.
Яков сжал губы, чтобы не высказать своё честное, но вне всякого сомнения, неприятное мнение по поводу Зоси Францисковны. Не ради самой вдовы, а из-за Анны, коя, душа добрая, даже девицу из дома терпимости защищала и оправдывала. Как она тогда сказала? "Осуждая Женю, мы никогда не найдём её убийцу". И ведь права оказалась, а он, глупец, далеко не сразу научился доверять Аннушке. Да и сейчас, чего греха таить, существование призраков с трудом принимает. Ну тяжело ему, человеку, привыкшему опираться исключительно на факты, поверить в то, что не поддаётся разумному объяснению!
- Прошу нас простить, Зося Францисковна, - Андриш вежливо поклонился, - нам пора идти.
Пухлые губы вдовушки огорчённо дрогнули, в чёрных глазах блеснула слезинка, но сии уловки на Андриша Станиславича не подействовали. Князь коротко поклонился и решительно повернулся к даме спиной.
- Всего самого наилучшего, Зося Францисковна, - сладким голосом пропела Лизхен и направилась за мужем, победно вскинув голову и расправив плечи.
Дорога домой прошла в молчании. Елизавета Платоновна вспоминала спектакль, невольно обдумывая, как можно было бы помочь несчастным влюблённым, Андриш, Яков и Анна снова и снова вспоминали небрежно брошенные вдовой слова о скабрезной позе покойного пана Костешского. Конечно, пани Зося и солгать могла для привлечения внимания, сия особа никакими методами для привлечения внимания к своей особе не брезговала, но что-то упорно нашёптывало, что в этот раз Зося Францисковна не лукавила.
Дворецкий, распахнувший дверь, сразу же сообщил князю о том, что в гостиной его, точнее Якова Платоновича дожидается посетитель.
- Кто таков? - Штольман передал слуге шляпу и трость, помог Анне снять пальто, задержав руки на плечах жены.
- Пан Василевский, Тадеуш Карлович, - ответил дворецкий с поклоном, - компаньон покойного пана Костешского. Пришёл через полчаса после Вашего отъезда в театр, взволнованный, толком ничего сказать не мог, лишь твердил непрестанно, что ему нужно было с Вами, Яков Платонович, поговорить. Да ещё супругу Вашу Анну Викторовну, спрашивал.
- Ну что ж, полагаю, нам стоит побеседовать с паном Василевским, - Яков положил ручку жены себе на локоть, - не зря же он нас столько ждал.
- Яков, у Вас же свадебное путешествие, Вам отдыхать нужно - трагически прошептала Лизхен.
- Мы и отдыхаем, - Анна улыбнулась подруге. - Не волнуйся, мы просто побеседуем с паном Василевским и более ничего.
Тадеуш Карлович, невысокий рыхлый, словно подтаявший по весне сугроб, мужчина пятидесяти лет непрестанно кружил по комнате, заламывая руки и нечленораздельно восклицая.
- Вы успокойтесь, пан Василевский, - Яков привычно присел на край стола, задумчиво крутя в руках колоду, - и расскажите, что привело Вас к нам. Полагаю, дело серьёзное, раз Вы ждали нашего возвращения так долго.
- Серьёзное?! - хмыкнул Тадеуш Карлович. - Сударь, вы даже не представляете, насколько серьёзное! Это вопрос жизни и смерти!
- Даже так?
- Именно, - пан Василевский остановился напротив Штольмана, нервно смахивая со лба редкие пряди. - Моего компаньона, пана Костешского убили, и я очень боюсь, что стану следующей жертвой!
- В газете ничего об убийстве не говорилось.
- Ха, - Тадеуш Карлович пренебрежительно фыркнул, брезгливо махнул рукой, - да что эти писаки могут знать, их даже в дом не пустили!
- Вы успокойтесь, - Анна мягко улыбнулась взволнованному мужчине, - хотите чаю?
- Я хочу, чтобы Вы меня спасли, - пан Василевский горестно всхлипнул, - я не хочу умирать.
- Если Вы объясните, что именно Вам угрожает, мы быстрее сможем вам помочь, - Яков с благодарным кивком принял у Анны горячий стакан чая. - С чего Вы взяли, что Вам грозит опасность?
- Я видел, что эти мерзавцы сделали с Францем, - пан Василевский прижал руки к губам, перешёл на трагический шёпот, - они пытали его!
- Они? Вы считаете, что преступников было несколько?
- Да! - Тадеуш Карлович трясущейся рукой полез в карман, вытащил серебряную пуговку, кои пользуются особой популярностью у дам полусвета, имеющих богатого покровителя. - Вот, смотрите, это я нашёл на полу рядом с телом Франца. Видите, это с дамского платья, видите?! А ещё там были следы, мужские следы. Вот, смотрите, я их зарисовал.
Штольман внимательно изучил пуговицу и рисунок следа, положил листок на пол, привычно прикинул размер по своей ноге. След оказался чуть больше и было в нём что-то неприятно царапнувшее память. Знакомый? Возможно...
- Это всё Карты Судьбы, - трагически прошептал пан Василевский, без сил падая в кресло, - это их искали у Франца, но не нашли, он ничего не сказал, хоть его и пытали! Вы знаете, когда я сегодня пришёл к Францу, то нашёл его на полу, задушенным, а его пальцы, - Тадеуш Карлович сглотнул, опасливо оглянулся по сторонам и зашептал. - его пальцы были сложены кукишем! Он ничего не сказал, хоть его и пытали! А я, я человек маленький и слабый, я пыток не выдержу, я боли боюсь!
- Успокойтесь, - Яков протянул перепуганному мужчине стакан с чаем, - выпейте чаю.
- Благодарю, - мужчина жадно осушил стакан, устало прикрыл глаза, - простите мне мою слабость, но мне очень страшно. У меня ведь даже нет этих Карт, и у Франца их никогда не было, понимаете? Эти Карты проклятые, самые настоящие Карты смерти, всего лишь легенда, их не существует! Только вот убийцы в это не поверят, а я боюсь пыток. И смерти. Помогите, прошу Вас мне очень страшно!