Выбрать главу

  Юленька скорбно вздохнула, ругая себя за излишнюю мешкотность и абсолютно бесполезную в данный момент слезливость. Раньше надо было думать, сейчас-то бесполезно слёзы лить.

  - Всё непременно будет хорошо, - Анна обняла подругу, умоляюще глядя на мужа, - ты вернёшься в Петербург, вы обязательно встретитесь...

  - Аннушка, Петербург не Затонск, там тысячи людей! - воскликнула графиня Берестова испытывая постыдное желание разрыдаться от обиды в голос, как делала ещё совсем малышкой.

  - Яша нам поможет, - уверенно заявила Анна Викторовна.

  Штольман только вздохнул. Конечно, он знал, где живёт граф Солнцев и даже был вхож в его семью, но, пожалуй, не стоит сразу сообщать дамам о том, что найти графа проблем не составит никаких. Пусть Юленька потерзается немного, глядишь, научится ценить тех, кто её окружает. Только вот Аннушка с мнением супруга была категорически не согласна, заявив, что жестоко так истязать несчастных влюблённых.

  - А держаться отстранённо, не давая ни малейшего шанса объясниться, не жестоко? - Яков вообще-то имел в виду категоричность графини Берестовой в отношении Андрея Александровича, но Анна Викторовна всё восприняла на свой счёт, вспомнив, как порой уходила, не выслушав объяснений, а порой и сказав что-нибудь резкое.

  - Ты, между прочим, вообще мне не верил, - Анна обиженно нахохлилась, словно крошечный воробьишка.

  Яков привлёк жену к себе, поцеловал задорный завиток на виске, прошептал, щекоча дыханием ушко:

  - Прости, родная. Я люблю тебя.

  - А я тебя, - Анна потёрлась щекой о плечо мужа, вздохнула сладко, - ради тебя я даже готова не вмешиваться в расследования и сидеть дома, как примерная жена.

  - Оно и видно, - хмыкнул Яков, вспомнив, как "весело" проходит их с Анной медовый месяц.

  Идиллию прервала Прасковья, постучавшаяся в комнату:

  - Яков Платонович, вам телеграмма пришла.

  Штольман взял из рук служанки плотный кусочек картона, быстро пробежал глазами текст и усмехнулся:

  - Ну вот и закончились наши с тобой каникулы, Аннушка. Полковник Варфоломеев просит вернуться в Петербург не мешкая.

  - А что случилось? - встревожилась Анна.

  - В городе появилась пролётка с безголовым пассажиром.

  - Да как же так? - Мария Тимофеевна огорчённо всплеснула руками. - И не побыли почти ничего дома!

  - Служба, Машенька, отлучек долгих не терпит, - Виктор Иванович обнял жену, поцеловал в щёку. - Тебе ли этого не знать.

  - Ну, надеюсь теперь все духовные составили, и ты сможешь хоть изредка бывать дома, - Мария Тимофеевна с нежностью посмотрела на мужа и тут же строго добавила. - А то Пётр Иванович уходит чуть свет.

  Виктор Иванович улыбнулся, заговорщицки прошептал:

  - Интерес у него амурный, к соседке нашей, родственнице дальней князя Разумовского.

  - Ох, намучается она с ним, - покачала головой Мария Тимофеевна.

  Виктор Иванович досадливо нахмурился:

  - Маша, вообще-то, он мой брат!

  Госпожа Миронова поцеловала мужа в щёку, улыбнулась и с лёгкой беззлобной насмешкой ответила:

  - Это-то и странно.

  Аннушка улыбнулась и прижалась к мужу. В семействе Мироновых царили тишь и благодать, можно смело возвращаться в столицу. Любимый супруг, любимая служба и где-то под сердцем растёт потихоньку крошечное чудо, мальчик или девочка, не суть важно, ведь они с Яшей будут рады и тому, и другой. Закончилось дело с достойным наследником, но начинается следующее, великий круговорот жизни продолжается.

  ***

  Андрей Александрович, получивший телеграмму с тревожным сообщением о болезни отца, прямиком из дома господина Волкова бросился на вокзал и буквально за пять минут до отхода поезда начертал краткую записку, которую передал носильщику. Юленька с нескрываемым удивлением приняла усатого грузного мужчину, который, низко кланяясь и толком не умея ничего объяснить, протянул ей сложенный четвертушкой лист блокнота. Размашистым твёрдым почерком на листке было написано всего одно слово: "приезжай", а дальше шёл адрес.

  Графиня долго раздумывать не стала, кликнула горничную и велела собирать вещи, а мальчишку посыльного из гостиницы направила с запиской в водолечебницу. Аглаша, которой пребывание в Затонске изрядно прискучило, с радостью села в поезд и всю дорогу то рисовала, то дремала, а то глядела в окно, с аппетитом поедая припасённые в путь пирожки и шоколад, до которого была пребольшой охотницей.

  В Петербурге Юлия Романовна, не дав себе опомниться и как следует всё обдумать, прямо с поезда поехала по указанному в послании адресу, наказав встречавшему её брату сопроводить домой Аглашу и непременно отправить в Затонск телеграмму для Якова и Анны, чтобы они не волновались и её не искали. Братец и рад был бы сообщить, что Штольманы уже в столице, да не успел, сестрица вскочила в пролётку и приказала извозчику гнать.

  "Эк её допекло, - подумал граф Берестов, - пожалуй, стоит сообщить приятелям, что в субботу я буду занят. Наверняка у нас будет знакомство с новым родственником".

  Лишь после того, как открывший дверь слуга пригласил Юленьку войти и отправился наверх с сообщением о её визите, барышня смогла вздохнуть и задуматься о правилах приличия, которыми несколько манкировала. Только раздавшиеся за спиной шаги и сильные руки, прижавшие к широкой груди, долго поразмышлять о поведении, приличествующем благовоспитанной барышне, не дали.

  - Ты всё-таки приехала, - прошептал Андрей, крепко прижимая к себе свою бесценную гостью. - Значит, ты согласна стать моей женой.

  И впервые в жизни Юленька не захотела спорить, она лишь повернулась и подарила Андрею поцелуй. Первый поцелуй их, без всякого сомнения, долгой и счастливой жизни.

  КОНЕЦ