К вечеру и вовсе распогодилось, ветер утих, небо прояснилось. Даже жара несколько спала. А Николая все не было. Наталья все чаще поглядывала на часы — скоро девять, — после полетов он обычно приходил раньше, а тут…
Что могло случиться? Где-то в шестом часу вечера она услышала гул самолета, выглянула в окно, но на посадку заходил пассажирский самолет «Ан-24», на котором они прилетели сюда. Значит, и Николай давно должен быть дома… И Марина не звонит. Валентин тоже должен был сегодня вернуться с полигона.
Подождав еще немного, она сама позвонила подруге.
— Нет, мой еще не приехал, — ответила Марина. — И твоего нет? Прилетит. К девкам тут не очень-то разбежишься, — пошутила она. — Это мы две дуры. А вообще-то, я сейчас все узнаю. Подожди пяток минут…
Она позвонила раньше:
— Все в порядке. Твоего отправили на запасной аэродром, а мой выехал.
— Но он позвонил бы оттуда, — возразила Наталья. — Он всегда предупреждал…
— Мало ли что… Еще позвонит.
Да, конечно, успокоила поначалу себя Наталья, мало ли какие обстоятельства мешают позвонить: линия занята, у начальства на совещании, сидит в самолете и ждет разрешения на вылет…
Она стала готовить ужин. Вчера военторг завез молодую картошку, свежие огурцы и помидоры, и ей так захотелось нарезать огурчиков колесиками, помидорчиков ломтиками да полить их подсолнечным маслом, нажарить картошки. У нее даже слюнки текли, пока она сервировала стол. Николай вернется, поддержит компанию, и поговорят обо всем за ужином…
Картошка давно пожарилась, в салатнице ароматом исходили огурцы и помидоры. А мужа все не было. Телефон молчал. И аппетит у нее пропал, ела она через силу и без всякой охоты.
Что могло с ним случиться? Если послали на запасной аэродром из-за афганца, он давно бы вернулся — ветер-то утих! В крайнем случае позвонил бы. Что-то не так. И на душе неспокойно, как тогда, когда Артем предал… Нет, хуже. Тогда ее душила обида, а сейчас совсем другое…
«Он хороший, опытный летчик», — успокаивала она себя. А чей-то другой, недобрый голос словно шептал на ухо: «Погибают и хорошие, опытные летчики. А здесь, на полигоне, тем более — испытательные полеты».
А если и вправду с ним там что-то случилось? Тогда она оставит сына — она была уверена, что родит именно сына: ведь хотелось ей родить дочку, так и получилось, сбудется желание и на этот раз. И назовет она его… Нет, пусть лучше Николай останется жив…
Она ждала еще до одиннадцати. Надо что-то делать. Где-то у Николая телефонный справочник? Вот же он — на столе, под стеклом… Всеми полетами и перелетами ведает диспетчер, ему и надо позвонить.
Наталья сняла трубку, назвала номер. Бодрый голос тотчас ответил:
— Дежурный диспетчер сержант Тарасов слушает.
— Товарищ сержант, извините, это беспокоит вас жена капитана Громадина. Не подскажете, когда должен вернуться его экипаж?
— Простите, Наталья…
— Николаевна, — подсказала она: двух женщин в гарнизоне знают все, а что отчество запамятовал — не беда.
— Наталья Николаевна, экипажу была дана команда идти на запасной аэродром. Больше он на связь не выходил.
— Что значит «не выходил»? — не поняла она.
— Видите ли, пыльная буря кое-где нарушила телефонную связь, поэтому, видимо, нам и не сообщили о посадке самолета. Да вы не волнуйтесь, отдыхайте. В случае чего, я вам позвоню.
— Благодарю.
Она положила трубку. «Буря нарушила телефонную связь». Но ведь на самолете и на командно-диспетчерском пункте радио. Что-то сержант недоговорил… А она-то думала, что Николай ей безразличен, хотела уехать. Пусть он несколько суховат — душа-то у него добрая. Простил ее, ни разу не упрекнул. А она?.. Вела себя как последняя идиотка. И теперь уезжать собралась. О себе только думает… Николай вправе презирать ее всю жизнь. Только бы вернулся невредимый.
Она встала, подошла к неубранному столу и отхлебнула остывшего чаю. Увидела на полу чемоданы. Раскрыла их и стала выкладывать вещи.
6Третий день изнывал экипаж на запасном аэродроме от жары и бездействия. Истребители, два самолета, тоже посаженные на запасной из-за афганца, улетели в тот же день вечером: топливо им доставил транспортный самолет. Сташенков только обещал: «Ждите, скоро вылетит „Ан-12“». Этому «скоро» пошел шестой десяток часов.
Мальцев посмеивался;
— Вам-то, командир, поделом, чтобы знали, как на старших хвост поднимать, а мы-то за что страдаем?
«Неужели и вправду майор держит экипаж из мести? — размышлял Николай. — На него похоже: глаза недобрые, холодные, будто в них застыли ледяшки, и на людей смотрит с подозрением, видя во всех потенциальных обманщиков, которые только и думают, как бы его провести. Откуда у него такое недоверие, пренебрежение? Может, и его жизнь не баловала?.. Надо бы позвонить домой, предупредить Наталью, чтоб не волновалась… А волнуется ли она за него?»