— Не уведут. Мы любим друг друга, — улыбнулся Олег.
— Ну если любите, то да. Знаешь ли ты мой друг почему изменяют женщины и кто в этом виноват? — вдался в житийную философию СанСаныч.
— Интересно. Расскажите, — усмехнулся молодой врач.
— Женщины есть двух категорий. Бляди и порядочные. Бляди будут изменять в любом случае, они так устроены. Порядочные будут изменять, если не любят мужчину или если очень сильно любят, но мужчина их смертельно обидел.
— То есть изменяют все и всегда?
— Нет, невнимательно слушаешь. Ты слишком упростил, а женщины — существа сложные и высокоэмоциональные. Нам мужикам никогда их не постичь.
— А ваша жена изменяла вам?
— Светка? — СанСаныч налил второй стакан. — Типичная блядь.
Олег удивленно посмотрел на него. Не каждый день встретишь мужчину, так откровенно грубо говорившего про свою жену.
— И зачем же вы на ней женились?
— Люблю, — просто ответил СанСаныч.
— Я бы не смог простить измену, — горячо сказал Олег.
— И я не могу. Думаешь просто так пью? — выпил он второй стакан и налил третий.
Олег посмотрел в окно и заметил, что по тропинке к санчасти идет задумчиво Катенька. Любимая, нежная, родная Катенька. Олег улыбнулся и выбросил из головы дурацкие размышления своего начальника.
Глава 6
Наденька стояла на краю обрыва и ей было очень страшно. Страх парализовал каждую клеточку ее тела. Вся обстановка вокруг кричала ей: "беги, беги, беги". «Нельзя — говорил внутренний голос — авторитет, ох как не просто дается». Если уж пришла, то нужно быть здесь до отвода глаз хотя бы час. А там можно сослаться на срочное дело, которое поручила ей мама и бежать отсюда, бежать в безопасный и родной дом. А потом больше никогда не идти на поводу у Славика, а также своего самодурства и не соглашаться играть на стройке.
— Привет, ребятня, — вдруг раздался грубый девчачий голос за спиной у Нади.
Славик повернулся и дружелюбно улыбнулся Ольге Трофимовой из 7 класса. Девочка была всем известная хулиганка и выглядела как пацанка. Неухоженная, неряшливая с короткими грязными волосами. Глаза у нее были маленькие и злые, а губы тонкие. У Ольги была только мама, которая работала поварихой в столовой. Воспитанием дочери она не занималась, была увлечена построением личной жизни, поэтому девочка за свои 10 лет достаточно насмотрелась и узнала, чтобы чувствовать себя взрослее и умнее своих сверстников. Она не боялась высказать свою точку зрения людям намного старше ее, не боялась нарушать границы дозволенного, не боялась наказания. И Надя как хорошая девочка ее сторонилась и не считала ее компанию хорошей. Вместе с тем Слава смотрел на нее восхищенно.
— Вот там были? — указала Ольга на третий этаж строящегося дома.
— А то, — ответил Слава.
Надя закашлялась и спросила:
— Интересно, когда только его достроят. Ощущение, что стройку забросили.
— Ну да. А фигли, если скоро военную часть расформируют и здесь никто не будет жить? Ты что не слышала об этом?
— Ага, ага, — поддакивает Слава.
— Нет, как же расформируют? Значит мы уедем все отсюда? — испуганно спросила Надя. Для нее мир — это их гарнизон. Она больше ничего не видела в своей жизни. И разве что-то может быть еще?
— Хватит болтать! — Ольга решительно направилась к постройке — айда за мной.
У здания были кирпичные серые стены в три этажа, крыша отсутствовала, но внутри была лестница. Окна были не вставлены и проемы черными дырами взирали на детей.
Слава забежал внутрь, тогда как Надя не торопилась и боязливо огляделась вокруг. Теперь желание показать себя бойкой девчонкой, которой все ни по чем, отпало окончательно. Здесь было сыро, грязно и по углам валялся мусор. Воняло сыростью. А еще кое-где торчала арматура.
— Ау, — крикнула Ольга с верхнего этажа. — Идите быстрее сюда. Слава и Надя поднялись. Ольга свесив ноги с оконного проема курила сигарету.
— Будете?
— Нет, — твердо ответила Надя. Слава потянулся за сигаретой. — Мне нужно домой. Ей решительно надоело делать вид, что ей здесь нравится. Не нравится. И компания ей тоже не нравится. И вдруг раздалось жалобное "мяу" и из дальнего темного угла вышел маленький серый котенок. Сердце сжалось от жалости.
— Привет, малыш, — села на корточки Надя и погладила его по шерстке.