— Сколько ты «дашь» за сделку? — спросил Маркус, впившись в него пронзительными голубыми глазами.
Стерлинг сделал вид, что размышляет, поддерживая игру в переговоры, от него ведь ждали именно это. Непростая задача, когда хотелось трясти Маркуса до тех пор, пока тот не выложил нужное.
— Пятьдесят кусков.
Маркус изогнул бровь.
— Возьму тридцать.
Стерлинг фыркнул от смеха и устремил на Маркуса взгляд «ты проигрался в пух и прах».
— А реальная цифра?..
— Нам обоим известно, что ты назвал не настоящую цену, — перебил Маркус. — Ты снизил ее. Мне нужны тридцать, иначе ты от меня ничего не получишь.
Стерлинг присвистнул, продолжив представление.
— О, это круто, а ты прижимистый сукин сын.
— Не тогда, когда ты разыскиваешь что-то горячее и дефицитное, как айс, — проговорил он. — Так что, соглашайся. — Он сложил руки на груди. — Или выметайся.
— Я получу адрес того места сейчас. Нынешним вечером.
— А я получу аванс сейчас, по-другому не годится, — парировал Маркус.
Стерлинг неторопливо подошел к столу и привалился бедром на ребро столешницы. Сунул руку в карман, достал пачку банкнот, перехваченных зажимом, и бросил ее на стол.
— Здесь червонец. Думаю, на тебя одного да на тот странный маникюр, который ты предпочитаешь, этого предостаточно.
Маркус заржал, заметно расслабившись.
— Даже не знаю, кто бульший мудила. Ты или я.
— Мне нравится думать, что у каждого из нас своя жопа с ручкой, — сухо заметил Стерлинг. — Ты разодетый-в-костюм, высокомерно-раззевающий-пасть, а затем разоряющий-до-цента-мой-бумажник мудила. — Он оттолкнулся от стола. — А сейчас куда мне идти?
— Когда я получу остальные мои деньги?
— Как только я достану айс.
Маркус взвесил все «за» и «против».
— Не трахни мне мозг, Стерлинг.
— Взаимно, засранец, — ехидно отозвался Стерлинг. — Ты захапал мои десять штук.
Маркус опять на мгновение задумался, потом проговорил:
— Небула[17], - присовокупив название клуба, расположенного в конкурирующем казино, Маркус окинул взором одежду Стерлинга — джинсы и футболку. — Может, ты захочешь смешаться с толпой. Твой внешний вид, скажем так, не типичен для Вегаса. Это место кожи и цепей, нежели джинсов.
Стерлинг сухо ответил:
— А мне вот думалось, что ты пойдешь со мной. — Он пожал плечами. — Вот досада-то. — Напряжение между ними испарился. Несмотря на все свои издевательские пикировки, они почти нравились друг другу. Слишком много оба заключили похожих сделок, чтобы не уважать друг друга. — Чао, Маркус.
— Стерлинг, принесешь в будку остаток суммы.
Стерлинг помахал ему, выходя, готовый к действиям.
К черту переодевание, чтобы вписаться в какой-то прямо-таки готский бар для наркоманов. К одиннадцати тридцати Стерлинг уже сидел в углу прокуренного зала трехэтажного строения «Эмпаиэ тауэр казино клаб» на Небуле, потягивал пиво, лицезрел шоу и все размышлял о том моменте, когда передал Бекку в руки Дамиана. Он был уверен, что это действительно был Дамиан.
Стерлинг небрежно глотнул пиво, всматриваясь в дальний угол бара, где двое панков — первый с ирокезом, второй с шипами, — болтали с женщиной. Один из панков наполовину закрыл ему обзор. Разглядев длинные темные волосы, он со стуком поставил пиво, дожидаясь, когда можно будет увидеть получше — рассчитывать на Беккино присутствие в этом аду безумие. У него самого потихоньку съезжает крыша. А местечко так и кишит черными гривами готов.
— Э-эй, сладенький, — раздался мурлычущий женский голос, и красотка с локонами цвета воронова крыла нависла над стулом, отчего Стерлинг чуть не уткнулся носом в ее грудь. Дилерша… какой же в баре стоит гам. Дилерши айса были горячими цыпочками, кои определив толщину вашего бумажника, решали, стоит ли предлагать продукт. По-видимому, дилерша сняла с товара пробу, поскольку глаза у нее были не как у торчков. Не черные, но близкие к этому: зрачки расширены, темный ободок вокруг радужки стал шире. Он задумался, станут ли после нескольких доз Беккины глаза выглядеть иначе … или уже выглядят. «Если она еще жива».
Стерлинг выдавил улыбку, напомнив себе, что для их ученых важным может быть любое количество айса.
— Этот сладкий медовый пирожок снял банк, дорогуша.