— Значит, Санта подарит мне пенис, если я не буду говорить плохие слова?
— О, Боже, — стону я.
— Санта! Пенис! — хихикает она.
— Завтрак, Белль! — восклицаю я. — Хочешь немного «Замороженных хлопьев»? — говорю я, чтобы отвлечь её.
Этот грёбаный раздражающий диснеевский мультфильм её любимый, и она ест только этот конкретный бренд хлопьев.
— Замороженные! — вскрикивает она.
Затем она начинает петь «Отпусти» (прим. ред.: «Let It Go»), пока я выношу её из ванной, направляясь вниз, на кухню, где в настоящий момент должно находиться моё племя.
Достигнув нижней ступеньки, я фактически присоединяюсь к её пению. Когда ты уже триллион раз слышал эту песню, трудно не подпевать.
— Мама! — кричит Белль, когда мы входим в кухню. — Папочка сказал, что Санта подарит мне пенис на Лождество!
Чёрт.
Тру смотрит мне в глаза.
— Серьёзно?
Я вижу намёк на лёгкую улыбку в уголке её рта.
Я ухмыляюсь, пожимая плечами.
— Если моя малышка чего-то хочет, она это получит.
Я усаживаю Белль на её место за столом для завтрака.
— Доброе утро, Джей-Джей, Билли, — я целую в макушки своих мальчиков, которые не отрывают глаз от телевизора.
В ответ получаю пожелание «Доброго утра» от Билли и ворчание от Джей-Джея.
Я направляюсь к Тру, намазывающей масло на тост, и обнимаю её за талию. Повернув жену лицом к себе, обхватываю её попку, скрытую сейчас от взглядов детей, и крепко сжимаю.
— Доброе утро, — шепчу я, прижимая свои губы к её губам.
Боже, она чувствуется так хорошо. Всегда так хорошо.
— Доброе утро, — она целует меня в ответ, прижимаясь рукой к моей обнажённой груди. — И удачи тебе с объяснением Белль, почему Санта не подарит ей на Рождество пенис.
Она нежно смеётся, когда я снова скольжу своими губами по её, этот звук вибрирует прямо к моему члену.
— К тому времени она уже забудет, — я смотрю глубоко в глаза Тру.
— Да, конечно, так и будет. Так же, как она забыла то, как ты сказал, что купишь ей розовый «Феррари» на третий день рождения.
Дерьмо. Я забыл об этом.
Белль, в общей сложности, неслабо рассердилась, когда поняла, что розового «Феррари» не будет.
Возможно, я немного балую Белль. Ладно, возможно, я балую всех своих детей. Но, если в детстве у тебя самого не было ничего, своим детям ты хочешь дать всё.
— Итак, мама и папа сказали, что заберут детей сегодня вечером, и я подумала, что мы могли бы пойти куда-нибудь... или остаться дома, — Тру пробегает пальцем по моей груди и животу, останавливаясь чуть выше пояса моих пижамных штанов.
И, конечно же, мой член замечает это, возбуждаясь. Он всегда замечает Тру.
— Если у меня есть право голоса, то я голосую за то, чтобы остаться дома, и никакая одежда не разрешена на всю ночь.
Она улыбается, в её глазах мерцает огонь.
— Остаться дома и без никакой одежды важнее.
— Мама! Завтлак! — визжит Белль.
Хихикая, Тру качает головой.
— Она хочет хлопьев, — говорю Тру. — Я всё сделаю, — и дарю ей последний долгий поцелуй.
— Завтлакать! — снова кричит Белль.
Вздохнув, я отпускаю Тру, но лишь после того, как ещё раз сжимаю её прекрасную задницу. Я достаю хлопья из шкафа, а затем беру миску Белль, с принцессой, и её любимую ложку. После заливаю хлопья молоком и отношу миску ей.
Посмотрите на меня, образец семейной жизни.
— Что мы говорим, Белль?
— Спасибо, папочка, — она улыбается мне, прежде чем зачерпнуть свои хлопья.
Боже, она чудесная. Неудивительно, что я похож на воск в руках этой маленькой девочки.
— Хочешь кофе, детка? — спрашиваю я Тру.
— Конечно.
Я наливаю нам кофе и отношу его ей, пока она занята приготовлением обеда для мальчиков и одновременным поеданием своих тостов.
— Мне сделать что-нибудь? — спрашиваю её я.
— Нет, всё в порядке.
— Хочешь, отвезу мальчиков в школу по дороге в лейбл?
— Мама и папа отвозят их.
Родители Тру, Ева и Билли, — настоящая находка.
Сейчас они живут в Лос-Анджелесе. Я купил им дом в квартале от нас.
Здесь школа, в которую ходят дети, и моя студия, поэтому мы живём преимущественно здесь, а не в Великобритании. Ева и Билли хотели быть ближе к детям и к нам, поэтому пару лет назад переехали в Лос-Анджелес.
— Какие планы на сегодня? — спрашиваю я Тру.
— У меня конференц-звонок с Вики через час. А потом у нас с Белль девчачий день, уход за собой в рамках подготовки к нашей ночи.
Она сексуально подмигивает мне, и я чувствую, как в основании моего члена напрягаются яйца.
Наклоняясь ближе и прислоняясь своей грудью к её плечу, я шепчу жене на ухо: «Не могу дождаться, чтобы трахнуть тебя сегодня».
Сейчас Тру и я не можем заниматься сексом так часто, как раньше, потому что у нас трое детей, я управляю лейблом, записями группы и турами, а у Тру есть свой журнал.
Она открыла в ЛА отдел «Этикет». Она и Вики — деловые партнеры. Вики руководит британским штабом, а Тру возглавляет его в США.
Таким образом, дети и работа, вместе взятые, не позволяют нам проводить много времени наедине. Но когда оно у нас появляется, то мы используем его по полной. И я абсолютно точно намерен воспользоваться львиной долей времени, которое у нас появится сегодня вечером. Я буду трахать её до тех пор, пока никто из нас не сможет ходить.
— Боже, Джейк, — она вздрагивает, а затем поворачивается ко мне лицом, прижимаясь ко мне своими фантастическими сиськами. — Я тоже не могу дождаться.
Мой член начинает твердеть.
— Я собираюсь трахать тебя так жёстко...
— Мам, ты можешь принести мне ещё немного сока? — произносит Билли.
И мой член опускается вниз.
Боже, мои дети — абсолютные кайфоломы.
Но такова наша жизнь: украденные моменты и постоянное вмешательство детей. Честно говоря, я бы не променял это ни на что другое.
— Сегодня ночью. Ты и я. Чертовски жёстко. Всю ночь. Не рассчитывай на сон, — спокойно говорю я, прежде чем крепко поцеловать её в губы. После чего забираю свой кофе и направляюсь в душ.