— У тебя отличный подход к дамам, — проворчал Кейн прямо у меня за спиной.
Я оглянулся через плечо и приподнял бровь.
— Дело сделано, — сказал он, отвечая на мой невысказанный вопрос.
— Что ты хочешь с ней сделать? — спросил Вайпер, входя в комнату.
— Я узнал ее по исследованиям Девианта, — пробормотал я. — Она его нынешняя подружка по сексу. Провела три года в тюрьме за хранение наркотиков и вышла всего шесть месяцев назад. Доставьте ее в ближайший полицейский участок, — я указал на разложенные на столе наркотические средства, которые явно были упакованы для продажи. — С этим дерьмом при себе ее обвинят в тяжком преступлении первой степени и посадят как минимум на десять лет. Плюс все, что ей дадут за нарушение условий условно-досрочного освобождения.
К тому времени, как я закончил, к нам присоединился Татум и, задумчиво почесывая подбородок, заговорил:
— Я могу связаться с Флеммингом и убедиться, что обвинения будут предъявлены.
— Детектив, которому мы платим зарплату, — объяснил Кейн.
— Другой вариант – взять ее с собой и посмотреть, что она знает, — предложил Торин, одна из правых рук Кейна. — Комдон кому-то ответил.
Взгляд Кейна на мгновение упал на меня, прежде чем он ответил.
— Отведи ее в хижину и дай ей прийти в себя, пока я займусь кое-чем другим на следующие пару дней.
Я кивнул в знак благодарности, так как знал, что он откладывает допрос, чтобы помочь мне.
— Я вызову уборщиков, — Татум нажал на экран своего телефона, затем поднес его к уху. — Приберитесь в пятом ряду, — сказал он, прежде чем повесить трубку.
Кейн закатил глаза и покрутил пальцем в воздухе.
— Выезжайте.
Когда мы вернулись на склад Кейна, Вайпер и я остались на своих байках. Я был более чем готов вернуться к своей девушке.
— Это не должно занять больше суток, — сказал мне Кейн, стоя рядом с моим мотоциклом и скрестив руки на груди. — Но у нас дома есть кое-что из того, что нам нужно, так что это может занять еще меньше времени.
— Спасибо, приятель, — ответил я. Мы пожали друг другу руки, затем он приподнял подбородок в знак прощания, прежде чем развернуться и направиться ко входу на склад.
Было уже поздно, когда мы вернулись в клуб, и я не хотел будить Блэйкли, тем более что, когда она проснется, ей понадобится энергия для того, что я запланировал. Поэтому я разделся и забрался в постель, а затем притянул ее к себе. Сделав глубокий вдох, я наполнил свои легкие ее ароматом корицы и погрузился в спокойный сон.
ГЛАВА 8
БЛЭЙКЛИ
Просыпаться в объятиях Гидеона было всем, чего я когда-либо хотела, и я наслаждалась каждой минутой этого сна, даже несмотря на то, что он крепко спал. Я не была уверена, как долго его не было дома, но он едва пошевелился, когда я наконец соскользнула с матраса, чтобы сходить в ванную. Я воспользовалась его усталостью в своих интересах и накинула кое-что из одежды, прежде чем тихо выйти из комнаты и направиться на кухню. Предполагая, что мой мужчина будет голоден, когда проснется, я хотела принести ему завтрак в постель.
Я не удивилась, обнаружив Стейси у плиты, так как она любила готовить. Улыбнувшись мне через плечо, она поздоровалась:
— Доброе утро.
— Доброе утро, — пробормотала я.
Она приподняла брови.
— Хорошо провела ночь?
Покраснев, я кивнула.
— Да, самая лучшая.
— Мм, я в этом не сомневаюсь, — убавив огонь на конфорке, на которой она готовила французские тосты, она повернулась ко мне. — Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь со Штормом, потому что твой отец сойдет с ума, когда узнает о вас двоих. Для него ты все еще его малышка, особенно потому, что он не смог увидеть, как ты росла.
Я знала, что мой отец мало что мог сделать Гидеону, находясь в тюрьме, тем более что он был «Железным Изгоем», и, выступив против них, подвергал риску членов своего клуба. Но реакция моего отца на то, что я была с человеком, которому он доверял заботиться обо мне все эти годы, вывела меня из колеи. Надеясь, что пройдет больше времени, прежде чем до него дойдет весть, я преуменьшила значение происходящего.
— Я думаю, еще слишком рано беспокоиться о том, что может подумать мой отец о том, что мы с Гидеоном вместе. Прошел всего один день.
Взгляд Стейси метнулся куда-то за мое плечо, и ее глаза расширились. Это было единственное предупреждение, которое я получила, прежде чем Гидеон обнял меня и прорычал:
— Думаю, я должен показать тебе, как сильно может измениться твоя жизнь за один день. Потому что я ни за что на свете не отступлю после прошлой ночи. Ни для кого, даже для твоего отца.
Затем он перекинул меня через плечо, как будто это ничего не значило, и я завизжала, дрыгая ногами, хотя мне понравилось, с какой легкостью он меня нес.
— Гидеон, что ты делаешь?
— Ты меня слышала, — проворчал он, перешагивая через две ступеньки за раз, продолжая держать меня так, словно я была легче воздуха. — Я должен показать своей женщине, что означала прошлая ночь.
От стальной решимости в его голосе у меня по спине пробежала приятная дрожь. Гидеон был единственным мужчиной, который меня когда-либо интересовал. Его реакция на небрежное высказывание заставила меня почувствовать себя такой желанной. И не только потому, что он уже затащил меня в постель.
Распахнув дверь, он, не сбавляя шага, закрыл ее за нами, а затем бросил меня на матрас. Присев на корточки, чтобы наши глаза были на одном уровне, его великолепные темно-карие глаза встретились с моими, полные огня и чего-то еще, от чего мои трусики уже стали влажными.
— Что ты имела в виду, говоря, что прошел всего лишь день? — прорычал он.