— Но ты сказала, что я могу остаться до окончания школы, — запротестовала я.
— Это было до того, как ты попыталась соблазнить моего мальчика, — прошипела она. — У тебя есть десять минут, прежде чем я позвоню в полицию и сообщу, что ты вторглась на чужую территорию.
— Я же говорил тебе, - пробормотал Брайан, проходя мимо меня.
Девять минут спустя я тяжелым сердцем, спотыкаясь, вышла из дома, который называла своим последние шесть лет. У меня не было плана, куда пойти, поскольку я планировала оставаться там еще пять месяцев. В отличие от большинства детей в этой системе, мои приемные родители не спешили выгонять меня, когда я выросла. До тех пор, пока их придурок-сын не получил травму и не захотел, чтобы я убралась из их дома. На чертово Рождество. Всего через неделю после моего восемнадцатилетия.
После того, как я забросила последние сумки в кузов своего грузовика, которым я дорожила, потому что это был последний раз, когда я по-настоящему почувствовала, что Шторм заботился обо мне, я забралась на водительское сиденье и положила голову на руль.
— Что мне теперь делать?
Зарегистрироваться в приличном отеле было бы непросто из-за моего возраста и отсутствия кредитной карты. И я не могла позвонить своему отцу, потому что в тюрьме были определенные часы, когда заключенные могли пользоваться телефонами.
Брайан вышел на крыльцо, скрестив руки на груди, и его губы изогнулись в ухмылке. Мне, как дочери своего отца, хотелось вылезти из машины и надрать ему задницу, но я знала, что это ничего не даст, кроме ареста. Мне нужно было где-то переночевать... Но не так, чтобы оказаться в тюрьме.
Сжав губы и глубоко вздохнув через нос, я завела двигатель и выехала задним ходом с подъездной дорожки. Бесцельно проехав около часа, прежде чем до меня наконец дошло, куда я могу пойти.
Вице-президент «Всадников Уэстленда» - Джаггер - руководил клубом, поскольку мой отец не мог заниматься этим из-за длительного тюремного заключения. Но из того, что он говорил во время моих визитов – что мне приходилось держать в секрете от моих приемных родителей – ребята отказались заменять его, потому что продолжали считать моего отца своим настоящим лидером.
Патти не была фанатом байкеров, поэтому я почти не общалась ни с кем из них с тех пор, как отец попал в тюрьму, но это не означало, что клуб не воспринимал меня как члена семьи. Если бы я появилась у ворот лагеря, где провела так много времени в детстве, они бы меня впустили.
Если бы Шторм сдержал свое обещание, данное мне много лет назад, у меня был бы другой вариант. Но его не было рядом со мной с тех пор, как он ушел из армии. Черт, я почти не разговаривала с ним последние два года. Так много для того, чтобы не оставлять одну, как это делали все остальные в моей жизни.
ГЛАВА 2
ШТОРМ
— Шторм.
Фокс вышел из своего кабинета и указал на меня пальцем, затем подозвал меня.
Я поставил свой напиток на деревянную стойку длинного бара, занимавшего одну из стен гостиной в доме клуба.
Когда я вошел, он сел за свой стол и жестом указал на один из стульев, напротив.
— Садись.
Приподняв бровь, я подчинился.
— Что-то не так, президент?
Несколько лет назад, когда ему наскучила работа на Уолл-стрит, Фокс заменил своего отца. Он был чертовски хорошим руководителем, и мы все были преданы ему так же, как были преданы его отцу.
— Прежде чем начнешь выкидывать какую-либо хуйню, мне нужно, чтобы ты выслушал меня.
Мои глаза сузились, и я выпрямился на стуле.
— Мне только что звонил вице-президент Всадников Уэстленда.
Тон Фокса был настороженным, и я подавил инстинктивное желание наорать на него, чтобы он объяснил мне, что, блять, происходит. Братья из Всадников Уэстленда присматривали за Блэйкли вместо меня, поэтому мы общались раз в неделю. Они должны были звонить мне, если в ее жизни возникнет хоть малейшая проблема. Так почему же они позвонили Фоксу?
Я и так был на взводе, потому что неделю назад Блэйкли исполнилось восемнадцать, а я до сих пор не смог прийти за ней. Меня охватило чувство вины, но причина, по которой я все еще был дома – моя младшая сестра Элиза, с которой я должен вместе провести ее Рождественские каникулы. Это был первый раз, когда я уговорил ее уехать из города, где мы выросли, и я не собирался бросать ее, как сделал, когда мне исполнилось восемнадцать.
Мой план состоял в том, чтобы приехать в день рождения Блэйкли и вернуться вовремя, чтобы провести праздник с сестрой. Но Элиза приехала раньше, надеясь поработать пару недель в одном из предприятий «Железных Изгоев». Я сопротивлялся этой идее, поскольку у меня было достаточно денег, чтобы позаботиться о ней. Но Элиза была такой же упрямой, как и я, поэтому в конце концов я сдался, прежде чем она успела расплакаться.
Через неделю она возвращается в школу, так что я изо всех сил старался не сойти с ума, пока, наконец, не смогу забрать свою женщину.
— Что-то случилось с Блэйкли.
Заявление Фокса проникло в мои мысли, и я вскочил на ноги.
— Какого хрена? — взревел я.
— Сядь на место, Шторм, и позволь мне предоставить тебе всю гребаную информацию, — приказал Фокс.
Я удержался от язвительного ответа и откинулся на спинку стула, задаваясь вопросом, валит ли из моих ушей дым.
Он вкратце рассказал мне о том, что, по их словам, произошло с приемным братом Блэйкли, и мой гнев разгорелся еще сильнее.
— Какого хрена они не позвонили мне? — спросил я сквозь стиснутые зубы.
Фокс вздохнул и почесал щеку.
— Они планируют заняться этим маленьким засранцем через пару дней. Они знали, что ты попросишь их подождать...