Пока он ведёт корабль к куполу, я передаю видео с планшета на консоль шаттла. Кроме того, я забираюсь глубоко в систему, чтобы мы с воздуха могли открыть купольный шлюз и транслировать видео. Всё это я делаю словно в трансе или во сне. Реальность сюрреалистична, искажена. Я действительно в грузовом шаттле? Мы летим над пустыней? Мимо нас проносится бесплодный пейзаж.
Мои мысли почти полностью заняты Штормом, и я едва замечаю, что происходит вокруг. Я работаю автоматически, пальцы словно сами собой летают по клавиатуре.
— Готово, помести шаттл прямо над шлюзом, — говорю я Року.
Он выполняет мои указания без возражений. Он так же, как и я, хочет, чтобы Джекс, Хром и остальные смогли вернуться из Уайт-Сити. Надеюсь, мы не опоздаем!
Когда на вершине купола открывается дверь для шаттлов, я вижу под нами посадочную платформу на самой высокой башне города. Там припаркован пассажирский автомобиль-фургон, его охраняют несколько человек. Ещё до того, как я запускаю трансляцию видео, они начинают по нам стрелять. К счастью, их оружие не может нанести серьёзный вред кораблю.
Уайт-Сити отдаёт шлюзам приказ закрыться, но я взломал программу и спокойно могу транслировать видео. В этот момент каждый в городе может видеть, что происходит за пределами купола.
«Граждане Уайт-Сити, это Эндрю. Вы знаете меня как сына сенатора Пирсона…» — доносится до нас голос Джулиуса. — «У меня всё в порядке, я не был похищен повстанцами, как убеждал вас сенат. На самом деле, снаружи уже давно можно жить. И здесь нет никаких мутантов. Я живу среди этих людей».
Смотрит ли сейчас это видео Шторм? Конечно смотрит, видео передаётся на все экраны: на улицах, в квартирах, в общественных помещениях. Надеюсь, он поймёт, как режим одурачил их всех. Может быть, узнав правду, он станет ненавидеть меня меньше. Он должен понять, почему я злоупотребил его доверием. Что у меня не было намерения обманывать именно его. Что я стою на правильной стороне.
Поскольку посадочная платформа закрывает нам обзор, и мы парим над куполом, мне мало что видно из происходящего на большой площади у башни. Но слышно. Похоже, начинаются беспорядки. Что хорошо для Джекса и его людей, потому что во время хаоса они смогут сбежать… если их ещё не схватили.
Естественно, я пытаюсь найти взглядом Шторма, но не нахожу. И вообще, на площади относительно мало Воинов.
* * *
После воспроизведения видео, мы летим назад. Рок сажает шаттл в пустыне, прямо перед выходом из тоннеля. Мы надеемся, что у Джекса и его людей всё получилось.
Пока мы ждём, и мне нечем себя отвлечь, я чувствую солнечный ожог особенно сильно. Кроме того, в висках всё ещё стучит. Я фактически прошёл через эту проклятую пустыню, и теперь несказанно рад, что могу лететь над ней на шаттле.
К нашему большому облегчению, через полчаса появляется группа, и Джекс несёт на руках молодую, темноволосую женщину. Вероника Мурано! Они и правда сделали это: похитили дочь сенатора и скрылись.
— Эй, Марк! Что ты здесь делаешь? — Голубые глаза Джекса становятся большими.
— Он вас спас, — говорит Рок, забирая женщину у Джекса и помогая поднять её в шаттл.
Похоже, она без сознания.
Эндрю Пирсон, он же Джулиус Куинн, предводитель повстанцев, тоже здесь.
— Осторожнее, не ударьте её головой. — Кажется, он очень беспокоится за Веронику.
Она тихо стонет и приходит в себя.
Когда все поднимаются в шаттл, дверь закрывается, и Рок поднимает его в воздух.
Джекс стоит между кабиной пилотов и грузовым отсеком. Я встаю рядом с ним и цепляюсь пальцами за висящий привязной ремень.
— Спасибо, что забрали, Рок, — кричит он в кабину. — Такой шаттл действительно удобен, у меня сейчас мало желания тащиться через половину пустыни к монорельсу. — Затем он обращается ко мне: — Так что, собственно, случилось?
Я делаю глубокий вдох.
— Я хотел вас предупредить, но слишком поздно очнулся, вы были уже в канализации, и с вами не было связи. К счастью, шаттл был на месте, и я смог, по крайней мере, вызвать сумятицу; с подходящим транспортом город всего в двух шагах.
Брови Джекса сходятся на переносице. Он серьёзно смотрит на меня.
— Рассказывай, Марк. — Естественно, он хочет знать всё.
На самом деле, я больше не хотел говорить о Шторме, но Джекс стал для меня как друг. Я задолжал ему правду.
— У меня… есть пациент, с которым я очень сдружился. Он Воин. Шторм. Он услышал, как я последний раз выходил с вами на связь. Я должен был сообщить вам об изменениях, а он был у меня дома. Чёрт возьми, я думал, он спит. — Болезненные воспоминания поднимаются на поверхность, но я сдерживаю слёзы. Я мужчина. Мужчины не плачут. По крайней мере, в шаттле, полном солдат. — Он всё услышал и заложил меня. Так что, сенат был предупреждён, но я больше не мог связаться с вами.