— Куда ты собрался?
Не говоря ни слова, Шторм выходит из комнаты.
Сначала я думаю побежать за ним, но это только ухудшило бы ситуацию. Я был слишком напористым и всё испортил.
В расстройстве, я бью кулаком по матрасу и утыкаюсь лицом в подушку Шторма, на которой ещё остались его запах и тепло.
Я судорожно вздыхаю и крепко обхватываю рукой член. Мне нужно всего несколько движений, затем я хватаю свои шорты, которые валяются в ногах, и кончаю в них.
Но оргазм не даёт облегчения. Глубоко в груди остаётся жгучая боль. Она стала даже сильнее.
Если бы я только не был таким беспечным в Уайт-Сити. Тогда Шторм не застукал бы меня, мне не пришлось бы бежать, его бы не подстрелили… Между нами всё было бы в порядке.
* * *
Говорят, время лечит, но в отношении Шторма, я в этом не уверен. Я почти не вижу его. Словно он намеренно уходит, как только у меня заканчивается смена в больнице. Или спит, повернувшись ко мне спиной. В общем, он много спит, почти не разговаривает, выказывает пренебрежение и постоянно гуляет. Всегда один.
Физически мы тоже больше не сближались.
«Я задыхаюсь в этой клетушке», — часто говорит Шторм, и я не могу его в этом винить. Я тоже не чувствую себя хорошо в крошечной, тесной комнатке и жду не дождусь, когда у нас будет отдельный дом. Осталось два дня, и мы сможем переехать. Я уже начал красить стены. Не в белый, а в красный, синий, оранжевый… Я хочу, чтобы моя жизнь была яркой.
Поскольку я часто провожу вечера один, заняться мне нечем, если только мэр Форстер или Джекс не просят решить какой-нибудь технический вопрос. Я установил стабильную радиосвязь с Уайт-Сити и показал Соне, как разорвать связь шаттлов со спутниками. Воин по имени Рок даёт желающим уроки пилотирования. Жизнь идёт своим чередом, только у меня со Штормом дело не движется. Я хочу дать ему нормальную жизнь. Сам он ничего для этого не предпринимает, даже отказался от работы, которую предложил мэр. На первых порах Шторм мог бы помогать мне в библиотеке, сканируя документы и книги, чтобы донести знания до жителей Уайт-Сити. Я с удовольствием работал бы с ним вместе. Вероятно, поэтому он и отказался. Но Форстер сделал ему ещё одно предложение: как только Шторм поправится физически, он сможет помочь в устроительстве ярмарки. Совет города планирует большой праздник: год, как был свержен режим.
Если бы я не разговаривал с Самантой, наверное, сошёл бы с ума. Она единственная, с кем я делюсь мыслями.
Во время обеденного перерыва мы сидим в нашем маленьком кабинете и пьём кофе. Очень редкий товар в Резуре, по крайней мере, так было до падения режима, когда я держался на отваре солода, который можно было купить в городе. Однако у Саманты был тайный запас кофе — Джекс нашёл его в шаттле, на котором они сбежали с плантаций сахарного тростника. Напиток спасал её, когда выдавались особенно трудные ночи, как и меня, когда я боролся за жизнь Шторма.
Саманта делает большой глоток и от удовольствия закрывает глаза:
— Нет ничего лучше приличной дозы кофеина.
После падения стен и начала торговли между Уайт-Сити и Резуром в Аутленд проникла роскошь. Теперь достать кофе легче.
— Если бы не угрызения совести, — добавляет она.
Саманта рассказала мне, как эксплуатировали на плантациях рабов и как к ним там относились. Теперь туда будут нанимать добровольцев за достойную плату.
— Угрызения совести не особенно мучили людей и перед взрывом бомбы, хотя уже тогда на полях царили катастрофические условия. — Я прочитал об этом в одной книге.
Саманта крутит чашку в руках и бормочет:
— Почему история постоянно должна повторяться? — Затем она смотрит на меня с улыбкой: — Что делает Шторм? Он принял предложенную мэром работу?
Я мотаю головой.
— А чем тогда он занимается?
— Я знаю лишь, что по утрам он исчезает и зачастую возвращается только поздно вечером, — рассказываю я ей. — Я понятия не имею, где он торчит целый день. Но на деньги, которые я ему дал, он купил себе ножи. Я беспокоюсь.
Саманта ставит свою чашку на стопку документов.
— Дай ему ещё немного времени. Сначала он должен всё осмыслить. Тяжёлая операция, свержение режима… — Сэм откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. — Энн видела его. Мы разговорились несколько минут назад, когда я отдавала ей мазь для вывихнутой ноги.
Энн — весёлая и всеми любимая жительница Резура, которая, помимо всего прочего, распределяет свободные дома, поэтому я её знаю.
— Где она его видела?