Шторм вскакивает и выбегает из кухни.
— Десерт будет через минуту! — кричит он, и я слышу шипение парового душа.
Я поправляю свой вздыбившийся в штанах член и убираю со стола. Мой пульс учащается. Скоро мы будем ласкать друг друга, тереться друг о друга обнажёнными телами. Хотя мы уже несколько раз удовлетворяли друг друга руками и языками, я всё ещё волнуюсь, как в первый раз. Потому что со Штормом это так ярко. И потому, что я должен наконец с ним расстаться.
С тех пор, как сенат отменил для Воинов комендантский час, — вероятно, потому что заметил, что этим настраивает их против себя, поскольку Воины и без того больше не участвуют в шоу, — Шторм постоянно у меня. За это время мне уже дважды звонил Джекс. Я мог бы сказать Шторму, что это знакомый врач, которому нужен совет, но что, если мои отговорки не прокатят? Если он заметит, как подскакивает мой пульс, как я обливаюсь потом и дрожу?
Сейчас его сознание замутняет похоть, но как долго это продлится?
Шторм выключает душ и кричит:
— У тебя есть пистолет для инъекций?
Нахмурившись, я иду в ванную. Шторм стоит голый посреди комнаты, с повязанным вокруг бёдер полотенцем, и держит в руке ампулу.
Вот дерьмо… Съеденная курица начинает проситься наружу.
— Почему тебе её дали? — спрашиваю я как можно более небрежно. — Будут шоу?
Это была бы возможность наконец-то показать видео, но когда я думаю о том, что Шторм будет перед камерами с другим мужчиной… Моя тошнота усиливается.
— Никаких шоу, — отвечает он, и я выдыхаю. — Но мы все теперь получаем эти новые ампулы, даже новобранцы.
— Новые?
Я смотрю на маленькую стеклянную колбу, которую он крутит между пальцами.
— Да, стимуляторы были улучшены, это новая рецептура, которая содержит ещё больше витаминов. Почему это так пугает тебя?
Улучшенная рецептура? И это вещество должны принимать все Воины? Что-то тут не так, сенат ничего не делает без задней мысли. Внезапно мне становится страшно за моего друга. «Думай…»
— Если я доверю тебе секрет, ты сохранишь его?
Мой пульс зашкаливает. То, что я собираюсь сделать, подвергает меня смертельной опасности!
Шторм серьёзно смотрит на меня.
— Что ты хочешь сказать? Я чувствую твоё волнение.
— Ты должен знать, что я очень беспокоюсь о тебе.
— Да что происходит? — Внезапно Шторм выглядит на несколько лет старше, из выражения лица исчезает непринуждённость. Он кладёт руки мне на плечи и хмурится. На его безупречной коже образуются морщины. — Ты никогда не смотрел на меня так испуганно.
— О нет, ничего драматичного, — говорю я, чтобы разрядить обстановку, — просто новое средство ещё не усовершенствовано и может иметь неприятные побочные эффекты.
Его глаза становятся большими.
— Какие? И откуда ты это знаешь?
— У меня есть знакомый врач из исследовательского отдела, который принимал участие в разработке этого препарата. — Надеюсь, он не заметит, что я лгу. — Поэтому ты не должен рассказывать об этом никому из собратьев — ты знаешь, что иначе случится с моим коллегой.
Шторм кивает:
— Рассказывай наконец!
— Это может повлиять на твоё либидо. — Ну, вот и сказал. Помимо прочего, я не хочу, чтобы у него появилась зависимость от этого вещества. Никто не знает, какие ещё побочные действия он может оказать. — Пожалуйста, не принимай его.
Уголки его рта поднимаются в кривой улыбке:
— Ты имеешь в виду, что у меня может больше никогда не встать?
«Как раз наоборот», думаю я, и отвечаю:
— Возможно.
— Чёрт, хорошо, что ты мне это сказал! — Шторм отпускает меня и бросает ампулу в унитаз. Я слышу, как разбивается стекло. Он грязно улыбается мне: — Ты действительно очень любишь десерт.
Он думает, что я признался ему в этом, потому что без ума от нашего секса. И хорошо, ведь это правда.
— Пожалуйста, всё же не рассказывай об этом никому. Иначе у меня будут чертовски большие…
Шторм заглушает мои опасения глубоким поцелуем.
— Я никогда не сделал бы ничего такого, что подвергло бы тебя опасности. Ты слишком важен для меня.
«Слишком важен»… Эти слова ещё долго звучат у меня в голове. Шторм даже понятия не имеет, какое облегчение они мне приносят. Я обнимаю его, веду руками по его слегка влажной спине вниз и кладу их на его задницу.
Шторм сдёргивает с себя полотенце и помогает мне снять костюм.
— Ты всегда такой спокойный и сдержанный. Но теперь я знаю, что ты жаждешь большего. Дикого, горячего секса.
— Вот как? — Я тяжело сглатываю, а Шторм расстёгивает мою рубашку. — И что заставляет тебя так думать?