– Думаю, это случайность, – уверенно сказал Хольдер.
Зося слушала их разговор и отмечала про себя, что разыгрываемая этими людьми драма и их страсть выглядят очень убедительно. Даже – пугающе убедительно. И тут она увидела в морском полумраке тёмный парус. Едва различимый в этом холодном и безразличном ко всему море. Значит, ещё кто-то дурачился, разыгрывая пиратскую удаль. А вдруг это всё взаправду?
Лодка сошла с мели, поднятая волной под днище, гребцы снова заняли свои места, закрепив вёсла в уключины, и бегство продолжилось. Зося стала замерзать. Её била дрожь. Теперь ей хотелось, чтобы они плыли быстрее, как можно быстрее! Сама не понимая почему, она подключилась к этой безумной игре воображения. И ей стало казаться, что тёмный парус в дальнем сумраке моря действительно их преследует.
Лодка снова вошла в песок. На этот раз другим бортом.
– Мы не сможем здесь пройти… Надо бросать корабль…, – запричитал маленький варяг, совершенно растерявшийся в суматохе.
– Замолчи, Минус половина! А то ты станешь ещё короче, ровно на голову! – огрызнулся Хольдер.
Гребцы, не дожидаясь команды, снова свесились за борт, упираясь в песок вёслами.
Только теперь Зося заметила, что их лодка сильно перегружена поклажей, сваленной в носовая её части. Это обстоятельство почему-то сразу увязалось с большим кораблём, который шёл невдалеке попутным курсом.
– Она-то выплыла, и мы доплывём до берега, – ныл Одриг, – а так они перебьют нас всех!
Хольдер не отвечал ему.
– Послушай, Хольдер, мы здесь не пройдём! – заметил другой викинг, и многие поддержали его мысль.
– Спроси Горо, как нам быть?
– У нас нет на это времени, – ответил Хольдер, – лучше толкайте лодку.
– А они сюда не идут, – сказала Зося, преодолевая колотун.
– Что? – не понял Хольдер.
– Тот корабль к нам не приближается. Они знают про эти мели. Они ждут нас в море, – пояснила Зося, уверенная в своих выводах.
Все стали вглядываться в сумрак.
– Они убирают парус! – подтвердил слова Зоси кто-то из викингов.
– Значит, нам надо искать проход в этих мелях! – уверенно заявил Хольдер. – Они сюда не сунутся, а мы уйдём.
– Эх, надо было усладить Переплыта добрым подношением! – заметил самый старый из викингов. Зося не смогла вспомнить его имя.
Хольдер какое-то время всматривался в сумрак, желая убедиться, что погоня прекратилась, а потом поднял голову и позвал ворона.
Горо слетел ему на плечо так же расторопно и легко, как в прошлый раз.
Хольдер заговорил с ним. Горо встряхнул головой, раскрыл клюв и… захрипел. Птица пыталась издавать членораздельные для своего языка звуки, но вместо этого получался только скрипучий хрип. Будто когтями скребли по сухой, задубевшей шкуре.
– Проклятье, он совершенно охрип на этом ветру, – растерянно заметил варяг. Взгляд Хольдера казался обречённым.
– Надо было, надо было призвать Переплыта! – причитал старый варяг, тряся головой.
– А кто это – Переплыт? – спросила Зося.
– Наш бог моря, – пояснил Одриг, – только он один знает все проходы в морях. Да вот ещё Горо знает…
– Я что-то такое слышала. В детстве мы повторяли считалку, которой нас научил один моряк.
– Что такое «считалка»? – спросил Одриг.
Зося начала вспоминать:
– Переплуто, Переплуто!
Море буйно, море круто…
На три четверти пути
Нам дороги не найти…
– Да, кажется, так!
– Это – заговор! – бодро заметил старый варяг, – забери меня море, но это – заговор! А дальше?
– Дальше? – спросила Зося саму себя…, – у вас есть лепешки? Какие-нибудь лепёшки есть?
– Какие лепешки? – не поняли викинги.
– Хлеб! – пояснила Зося. Её внезапно озарила удивительная мысль.
– Быстрее, ищите хлеб!
– Делайте что она говорит! – приказал Хольдер, и ворон на его плече закивал головой.
Викинги развязали мешки, и принялись копаться в них усердно и суматошно. Наконец кто-то добыл лепёшку и протянул её Зосе.
– Крошите хлеб за борт! – властно сказала женщина и перебежала на нос корабля, легко перебирая ножками по днищевой обшивке из сырых досок. Иногда вспархивая то на пустую лавку, то на торчащие рёбра шпангоута. Варяги смотрели на неё зачарованно.
– Быстрее! – повелела Зося и обхватила руками плоский штевень с вырезанной причудливой головой какого-то существа. Она прижалась к штевневой доске и заговорила громко и порывисто:
– Переплуто, Переплуто! Море буйно, море круто!
На три четверти пути нам дороги не найти.