— Хм, старик, врежь мне как следует. Нья-ха-ха-ха!
— Гу-ра-ра-ра! Я так и знал, Эйглис!
— Ромео, не стоит так сильно рисковать собой, мы с командой против этой идеи, — пыталась отговорить меня от попытки самоубийства Мариша и команда её в этом начала поддерживать.
— Пфф, подумаешь могу умереть или быть вовсе разорванным на множество маленьких Эйглисов. Я осознанно иду на риск и хочу, чтобы в случае моего поражения, вы станцевали на моей могиле. Нья-ха-ха-ха! Я точно не вынесу скучные похороны и умру во второй раз, если увижу ваши грустные морды рядом с моей могилой!
— Он просто неисправим.
— Ага, но за это мы его и любим, Мариша. Всё будет тип топ, дружище. Я ещё позову целый оркестр в случае чего. Ха-ха-ха!
Через пару минут мы всей толпой вышли из заднего дворника Белоуса, где и устроили небольшое застолье. Чуть отдалились от его домика на всякий случай и начали готовиться. Больше морально, чем физически. Чтобы я там не говорил, но умирать как-то всё равно не хотелось, даже зная, что смерть может вообще ничего не значить. Минуту постояв с закрытыми глазами, я начал трансформироваться в гибридную форму грифона и человека, чем смог удивить Марко и Белоуса.
Вообще я во время плавания к острову Сфинкс уже успел немного изучить силу мифического зоана. И могу сказать, что он довольно силен, хотя я даже не познал и трети его способностей. Грифон — это существо сочетающее в себе черты орла и льва. В полной трансформации в грифона, моя голова становилась орлиной, тело львиным, кроме передних конечностей, которые после локтей становились явно орлиными, на спине появлялись белоснежные крылья и ещё прорастал львиный хвост. В холке в звериной форме я был чуть больше трех с половиной метров, а длина тела без учёта хвоста составляло шесть метров. Способности мифического зоана раскрылись практически сразу, у меня появилась очень хорошая чуйка на золото, словно какой-то радар вёл к нему. И в гибридной, и в звериной форме вырастали физические возможности примерно в пять раз. И это не только сила, но ещё и выносливость, скорость, ловкость и прочность тела. Про себя я пошутил, что стал Кайдо на минималках. Так же взмахом крыльев запускались около двадцати перьев, которые превращались в золотые и приобретали хорошую пробивную силу. Но самым главным плюсом этого фрукта, наверное, является то, что королевская воля почему-то легче управлялась. И вот тут я задумался над причиной. Пришёл к выводу о том, что лев и орёл считаются царём зверей и неба и данная особенность как-то проявилась во фрукте грифона.
Сейчас я предстал перед Белоусом в своей гибридной форме. Всё тот же грифон, но стоит на двух задних львиных лапах и напоминает своей мощной фигурой больше человека, чем какого-то зверя.
— Бей! — прокричал я пронзительным и свистящим голосом, когда встал в более удобную позу для получения леща от Белоуса.
Белоус не стал медлить и что-то у меня расспрашивать, лишь на секунду завис, тоже прикрыв глаза, и резко ударил, впечатав свой кулак в мой живот. В глазах потемнело, казалось из тела вместе с ударом выбили и душу, я забыл как дышать, тело совершенно не слушалось. Голова почему-то наклонилась вниз, через миг я почувствовал, что что-то выблевываю.
Нормально думать и осознавать происходящее я смог не сразу. Очнулся уже на земле, в нормальной человеческой форме. Рядом со мной кружилась Кристалл и Цезарь, проводя какие-то проверки. Остальная команда вместе с Белоусом и Марко неподвижно застыла вокруг. Дрожа всем телом и чувствуя чудовищную боль в животе я начал подниматься. В начале перевернулся со спины на живот, потом встал на четвереньки, смог подняться на колени и при помощи Кристалл и Цезаря нормально встал на свои ноги.
— Со мной всё в порядке, — промолвил я, двоившимся в глазах людям, — Сейчас отдышусь и вообще все будет замечательно.
— Гу-ра-ра-ра! Ты смог это пережить! Теперь твоя воля стала сильнее и такие удары больше не будут наносить таких сильных повреждений. Кстати, понял как вкладывать в удар королевскую волю?
— Вроде, да. Спасибо, старик.
— Гу-ра-ра-ра, впервые меня благодарят за то, что чуть кого-то не убил.
На следующий день я попытался повторить удар Белоуса. И занимался внутренним разрушением с помощью королевской воли почти два месяца, время от времени устраивая спарринги с товарищами, чтобы быстрее привыкнуть к возможностям нового фрукта. Время пролетело довольно быстро.