Руки сильнее сжали ее тело. Слеза скатилась, спряталась в бороде. Сердце зашлось как бешеное.
- Я рядом, - прошептали губы сами собой.
Он не знал, что сказать. Как правильно выразить свои эмоции, поддержать.
- Я рядом, родная, - прошептал он уже громче. – Я тут. Все…
Что все хорошо он сказать не смог. Все не хорошо. Все совсем не хорошо. Пи-и-и-исец как не хорошо! Он не должен врать, не должен обманывать, но должен поддержать!
- Всё, всё, - добавил он через паузу. – Я тут. Успокойся. Всё. Тут. Тут…
Рядом за спиной вздохнул Николай. Два тяжелых шага и мощная, тяжелая рука обняла их обоих. Наталья высвободила лицо из одежды Петрова, посмотрела на гиганта, едва-едва кивнула и обняла и его. Лицо здоровяка снова пошло испариной. Он ощущал ее боль и страх, и, словно крючком нитку через полотно, пытался вытянуть их из нее, намотать на руку, спрятать в ладони, хоть как-то облегчить ее страдания. Грибница блаженно зашевелилась.
- Давай-давай, - шептала она чувствами, мыслеобразами, заставляя своего соседа по телу больше и больше проникать в ментальное поле женщины. – Тяни. Вытаскивай, забирай себе. Ослабляй себя…
Николай еще немного потянул за ниточки боли, пытаясь помочь еще хотя бы чуть-чуть. Вот эту, еще одну, тоненькую, но холодную и все... Больше он не мог. Слишком много сил тратится на то, чтобы забрать что-то. Неимоверно больше, чем заставить бояться, чем внушить ужас, чем даже убить. Поистине! Созидать намного сложнее чем разрушать!
- Сюда, сюда, - закричал кто-то снаружи, заставив Николая дернутся и моргнуть, разрывая связь. – Скорее. Несите ее… Она рожает…
Кто-то протопотал мимо их дверей. Данил оторвался от Натальи, но разжать объятия не посмел. Николай покачнулся, когда новые ощущения ударили по нему. Он пьяно шагая выглянул в коридор.
- Что случилось?!
- Да девка ваша рожает!.. Вы че не сказали то?! – ответил пробегающий мимо паренек и, помчался куда-то дальше по коридору, крикнув в одну из комнат, чтобы скорее бежали за каким-то Максимычем.
- Хрена дела, - удивленно обернулся Николай, и, поглядев на Данила с Натальей, вышел, прикрыв за собой дверь.
***
Говорить Наталья смогла лишь через какое-то время. Делать ей это было тяжело. Рассказ оказался сбивчивым, прыгающим во времени и с кучей оговорок, но общий ход событий Петров понять смог.
- Очнулась я уже здесь… Буран… Буран спас меня, сделав это… - она чуть шевельнула обрезком руки.
Байкал старался не смотреть на культю. Ему было стыдно и, страшно, а еще обидно. Обидно за то, что его рядом не было в тот самый нужный в жизни девушки момент, что ей пришлось встать на защиту этих людей, в то время, как это должен был делать он – кадровый и профессиональный вояка. Стыдно за мысли о ней. Всю дорогу он представлял, как выскажет ей все. Как расскажет о том, что он все знает. И про вирус, и про ее участие в этой программе. А страшно… Страшно за то, с какой отрешенностью и, даже обреченностью Чернова все это рассказывала. Не громко, чуть хрипловато, уставившись в одну точку, словно пересказывая обычный скучный кинофильм.
Петров смотрел на травмированную руку подруги, и давил в себе желании задать вопрос: а точно ли это было необходимо? Можно ли было обойтись? Не ошибся ли незнакомец? Но сейчас нужно избегать этого вопроса. Наверняка Наталья и сама себе его уже не раз задавала. Данил вздохнул. Ну, да! Как же! Обойтись! Он видел, что было с людьми после укуса. Не раз и не два… и не сотню. Если способ сработал, то к чему думать о чем-то другом? Если бы, да кабы! Вот если бы он был тут, а не пытался спасти вселенную, которая в его помощи, оказывается, не нуждалась, точно бы ничего из этого не произошло! Уж он бы смог ее защитить… Так что вина за это полностью на нем.
- …Потом он еще людей нашел, привел нас сюда, организовал все. Он вроде бы хороший человек…
- Откуда он вообще взялся? – уцепился за нужную ему ниточку Байкал, стараясь не отвлекать и не перебивать Чернову. Ей и так было не легко.
- Прилетел, – пожала плечами Наталья и поморщилась от боли.