– Ты не права, Шторм. Его всего перекашивает, когда ты просто разговариваешь с другим мужчиной. Когда-нибудь он просто потеряет контроль над собой и набросится на меня с кулаками.
– Здесь дело в другом – он набрасывается на тебя потому, что воображает, что между нами роман. И это выводит его из себя, поскольку он считает, что ты собираешься соблазнить юную сестру его друга.
– Нет, то, что ты сестра Кейна, в данном случае не при чем. Он думает только о себе. Именно поэтому он так бесится при встречах со мной. Знаешь, я все это делаю намеренно. Я буду продолжать в том же духе, пока не выведу его из себя. Однажды он сорвется с цепи и всему свету станет ясно, что он любит тебя. Я этого и добиваюсь. Я добиваюсь, чтобы он выдал себя с головой.
– Ты только зря потеряешь свое время, Рейф. Он никогда не сделает этого.
Отъехав на некоторое расстояние от Ларами, Шторм сказала:
– Я хочу познакомить тебя с моей подругой Бекки. Давай заедем к ней!
– Прекрасно, я не против. Я давно мечтал познакомиться с ней. Это из-за нее ты так часто ссоришься с Марией? Я слышал, что у нее дурная репутация или что-то в этом роде?
Шторм как будто вдруг окаменела в седле и молча продолжала путь. Затем – через некоторое время – она взглянула Рейфу прямо в глаза и отчетливо произнесла:
– Думаю, ты с полным правом мог бы назвать ее проституткой.
Но когда Рейф выразительно присвистнул в ответ на эти слова, Шторм бросилась горячо защищать Бекки.
– Она вовсе не похожа на тех женщин, которых ты видел в салунах или публичных домах. Она встречается всего лишь с тремя мужчинами в Шайенне… с очень богатыми пожилыми мужчинами. Мы с Бекки росли вместе, и ей страшно не везло с тех пор, как умерли ее родители. Она очень хорошая и добрая и за всю свою жизнь никого не обидела и никому не причинила никакого вреда.
– И потом она любит животных, – робко добавила Шторм, чувствуя, как неубедительно звучат ее слова. Она искоса взглянула на Рейфа и увидела, что тот ухмыляется. Но выражение его глаз отнюдь не было веселым.
– У тебя очень верное доброе сердце, Шторм Рёмер, – произнес он, – Я готов познакомиться с твоей подругой, которую ты так отчаянно превозносишь до небес. Я просто горю нетерпением увидеть ее.
Шторм молниеносно окинула его подозрительным взглядом.
– Эй, послушай, – строго осадил ее Рейф, правильно истолковав взгляд девушки, – я вовсе не намерен стать будущим клиентом Бекки!
– Прости, Рейф, – смущенно промолвила Шторм. – Ее дом стоит за этим поворотом.
Глава 7
– Да, этот дом действительно не похож на дом шлюхи, – сказал Рейф, когда они натянули поводья, останавливаясь напротив дома Бекки.
Взгляд Рейфа изумленно скользил по опрятному белому домику и цветочным клумбам.
– Рейф! – многозначительно воскликнула Шторм еще раз, спрыгивая с седла на землю.
– Знаю-знаю, – усмехнулся Рейф. – Она водится только с очень богатыми пожилыми мужчинами, правильно?
– Правильно. И если тебя поразил дом Бекки, то подожди минутку и ты увидишь, как поразит тебя хозяйка дома! – воскликнула Шторм, поднимаясь на крыльцо.
Не успела она постучать в дверь, как Бекки уже открыла ее. Рейф с удивлением взглянул на кудрявую босоногую девушку, не понимая, кто она и что делает в этом доме, На его лице отразилось полное неодобрение столь вопиющего факта: неужели эта Бекки заставляет работать на себя девочку-подростка? Может быть, она даже берет ее с собой в Шайенн, чтобы та помогала ей развлекать ее «очень богатых пожилых» клиентов?
Он уже раскрыл было рот, чтобы произнести что-нибудь язвительное, когда Шторм сказала:
– Бекки, позволь представить тебе моего нового друга. Это – Рейф Джеффри. А это – Бекки Хэдлер.
Маленькая Бекки подняла свои ясные глаза на гостя, тряхнув черными как смоль кудрями, и встретила пристальный взгляд его карих изумленных глаз.
– Очень рада познакомиться с вами, Рейф, – спокойно сказала Бекки, убирая рукой упавшие на лоб черные локоны.
– Не более, чем я рад познакомиться с вами, Бекки, – отвечал Рейф глубоким голосом с необычным для него нежным придыханием.
Посмотрев со стороны на этих двоих, Шторм вдруг почувствовала, что она совершенно лишняя здесь. Она тихо отступила на шаг и наступила на хвост жмущемуся к ее ногам котенку. Душераздирающий визг потряс воздух, все трое вздрогнули от неожиданности, и Рейф с Бекки, наконец, смогли отвести взгляд друг от друга.
Бекки как-то очень взволнованно и неестественно рассмеялась и сказала:
– Пожалуйста, проходите. Я только что вытащила из печи пирог. Мы попробуем его с кофе.
– Надеюсь, он с яблоками, – промолвил Рейф, следуя за Бекки и откровенно любуясь ее бедрами.
– Вы же видели мою яблоню, не так ли? – спросила Бекки, посылая гостю через плечо одну из самых очаровательных своих улыбок. Она буквально лучилась внутренним светом.
– Не слишком-то обольщайся, Рейф! – поддразнила его Шторм, когда они входили на кухню. – Ты же никогда прежде не пробовал пирогов, которые готовит эта леди.
Бекки и Шторм разразились веселым смехом, так как обе припомнили прошлые неудачные попытки Бекки заняться кулинарным искусством.
– Ну и как? – вопросительно взглянула Шторм на Рейфа, как только Бекки покинула их. – Что ты о ней думаешь? Не правда ли, она представляет собой некоторый интерес?
– Несомненно, – ответил Рейф, не отрывая взгляда от двери, за которой только что исчезла Бекки.
– Смотри, Рейф, – предупредила Шторм, – не воображай себе слишком много. И не вздумай обращаться с ней как…
– …как мужчина, – насмешливо продолжил ее мысль Рейф. Затем, посерьезнев, он добавил: – Не беспокойся, Шторм, я буду обращаться с твоей подругой со всем уважением, на которое способен.
Больше они не успели перемолвиться ни словом, потому что Бекки вернулась на кухню. Она начала хлопотать, ставя на плиту кофейник, а, затем принялась нарезать еще теплый ароматный пирог.
– Пока сварится кофе, вы можете сходить в сарай и посмотреть моих животных, – улыбнулась Бекки Рейфу, от чего его сердце учащенно забилось.
– Бекки берет уроки, чтобы стать ветеринаром, – пояснила Шторм с гордостью за подругу.
– Правда? – Рейф выглядел изумленным. – Я никогда прежде не слышал о женщинах-ветеринарах.
– Я всегда мечтала лечить животных, – промолвила Бекки, распахивая настежь дверь сарая.
– Я вижу, что оленихи уже нет, – заметила Шторм, когда все трое вошли внутрь.
– Да. Я выпустила ее на прошлой неделе, но она все еще ходит поблизости от моего дома. Я выставляю воду для нее во дворе.
– Зато ты все еще держишь у себя эту ужасную рысь, – сказала Шторм, подходя к клетке, в которой животное при ее приближении зашипело и агрессивно выгнула спину.
Бекки засмеялась:
– Вы даже не поверите, но вчера она позволила мне почесать у себя за ухом, она только угрожающе зарычала на меня, но ничего не сделала. Я выпущу ее на волю где-то на следующей неделе.
– А что твои птицы?
– О, с ними все прекрасно. У них уже отросли перья. Я вынуждена была посадить их в клеть для цыплят, чтобы кошка не добралась до бедных птенцов.
Бекки прошла в дальний конец сарая.
– А вот то, что я хотела показать вам. Мой самый последний пациент и постоялец.
Она отступила в сторону, и гости с восхищением увидели прекрасную стройную кобылу. Ее гладкая, лоснящаяся шкура отливала, как полированная бронза, хвост и легкая летящая грива животного были молочно-белого цвета. Ее изящной формы голова и гордый изгиб шеи ясно свидетельствовали о породистости животного. Вероятно, это была одна из кобыл дикого жеребца, пасшегося в округе.
Похоже, она была жеребая. Рейф представил себе, какие чудесные жеребята могут появиться на свет у этой кобылы от прекрасного дикого жеребца чистых кровей.