Модель… Нет, Мария Канарис, не была одной из тех стервозных и развратных девиц, позирующих на камеру ради славы и денег. Она другая, неиспорченная и невинная. То, чего так не хватало Раулю в городе соблазна и грязи. Как чистый алмаз среди бесполезных стекляшек.
– Почему все смотрят на меня? – покраснела Мария, нервно сцепив руки в «замок».
Рауль как ни в чем не бывало оглядел зал и, заметив, как подозрительно на них глядела пожилая женщина в розовом платье, приблизился к Марии, бережно обвив ее тонкую талию. Кристина не прогадала, когда одолжила испанке красное шифоновое платье, облегающее ее стройную фигуру и обнажающее хрупкие плечи. Она выглядела потрясающе, черт побери! А длинные золотистые волосы, красиво уложенные в высокую прическу, приковывали внимание к изящной шейке. Незаметный розовый блеск едва касался тонких губ девушки, а карие глаза, обрамленные густо накрашенными черными ресницами, смущенно опустились.
– Тебе кажется, – подбодрил ее Рауль. – Честно говоря, все смотрят на меня. Наверное, думают, что я и сюда явился пьяным, ведь у всех сложилось именно такое мнение обо мне.
– Тогда они глубоко заблуждаются, – слабо улыбнулась Мария, проводя кончиком пальца по его гладко выбритому подбородку. – Ты сегодня выглядишь великолепно.
– Правда? – выдохнул ей на ушко Рауль и с удовольствием отметил, как покраснело её лицо. – А если бы я пришел пьяным и растрепанным, то не услышала бы от тебя таких нежных слов, Мария Канарис?
– Я люблю тебя любым, – честно призналась Мария, заставляя мужчину выпрямиться и судорожно вздохнуть.
Не то чтобы ему не нравилось, как относилась к нему Мария, или его раздражала ее чрезмерная открытость и прямота, однако он почему-то ощущал себя... виноватым. Возможно, из-за того, что у него никак не получалось ответить ей взаимностью на её чувства. Вместе с тем Рауль осознавал одну жестокую правду. Любовь – это не игрушка и не вещь, которую можно купить или о которой можно лгать. Разве он имеет право говорить то, чего еще и нет?
– Мария, пойдем, а то Кристина заволнуется, если нас не увидит. – Рауль вовремя повел девушку к установленной сцене, где через несколько минут должны были появиться Адриан и его супруга. Белоснежное фортепиано, величественно стоявшее в центре площадки, наводило мысль, что сегодня Кристина Ферро исполнит какую-нибудь композицию, как всегда, приводя гостей в восхищении.
Адриан в сером деловом костюме, держа под руку Кристину в ярком зеленом платье, подчеркивающем ее округлый живот, и идеально сочетающемся с ее необычным оттенком глаз, появился на сцене под громкие овации и голос ведущего.
– Она очень красивая, – сказала Мария, добродушно улыбаясь. – Они подходят друг другу.
– Не поверишь, но раньше они терпеть не могли друг друга, – усмехнулся Рауль, наблюдая, как брат заботливо поправляет накидку на плечах жены. -Как там говорится, а? От ненависти до любви один шаг…
Рауль вздрогнул, хотя сам же произнес эту фразу, вовсе не понимая, отчего отреагировал подобным образом. Адриан и Кристина действительно недолюбливали друг друга, но позже они преодолели мнимую ненависть и создали семью. Почему внезапно у него возникло странное покалывание в груди?
Мария хотела что-то ответить, но замолчала, стоило Кристине взять в руки микрофон и начать, почти наверняка, подготовленную речь:
– Здравствуйте, дорогие друзья! Рада приветствовать вас на этом вечере! Должна признаться, что сегодня один из самых значимых дней в моей жизни, не считая тех, когда я вышла замуж и узнала, что жду ребенка от моего любимого мужа.
Моя покойная мать обожала музыку. И с детства она мечтала о том, чтобы открыть собственную музыкальную школу для детей, которые желают научиться играть на различных музыкальных инструментах. К сожалению, она покинула нас очень рано, и перед её уходом я пообещала, что однажды исполню её заветную мечту. Наконец, этот момент наступил. Сегодняшний вечер посвящён открытию детской музыкальной школы, двери которой будут отворены для каждого ребёнка, который захочет стать частью искусства. Я и мой преподавательский состав поможет каждому юному учащемуся доказать, что в мире музыки все равны и подчинены одной мелодии. Мелодии нашего сердца. Дети станут понимать, что, прежде чем исполнить какую-либо композицию, ее надо услышать душой, и тогда у них все получится.
Я хочу поблагодарить моего мужа, князя Монако и самого замечательного человека на свете, Адриана Николя Дюмона за то, что он верил в меня и в мои начинания. Только благодаря ему я нашла в себе силы бороться за мечту матери и теперь уже за свою собственную. Спасибо тебе, душа моя!
Собравшаяся толпа захлопала в ладоши, когда Кристина, приподнявшись на цыпочки, оставила поцелуй на щеке Адриана.
– А теперь, – продолжила Кристина, вновь вернувшись к микрофону, – если позволите, я хотела бы закончить свою торжественную речь игрой на рояле. – Женщина подошла к белоснежному инструменту, уселась на табурет и от всго сердца сыграла обещанный сюрприз для гостей.
Рауль завидовал брату белой завистью. Адриан заслужил истинного счастья и ожидания отцовства, потому как в прошлом он пережил слишком много потерь. Он должен только улыбаться, как сейчас, и Рауль был уверен, что Кристина никогда не позволит мужу грустить.
Как и Мария Канарис не даст Раулю снова почувствовать горечь и печаль, напомнил ему внутренний голос. Мужчина краем глаза посмотрел на искренне радующуюся за семейную пару девушку.
– Принести тебе шампанского? – спросил Рауль, убирая упавшую на лоб девушки прядь, и та странно на него покосилась.
– Ты тоже будешь его пить?
– Нет, радость моя, это для тебя. – Рауль улыбнулся, отметив, как румянец прилил к щекам Марии от его обращения, и она отрывисто кивнула, возвращая взгляд на сцену, где Кристина исполняла незнакомую ей композицию. Плавные и тихие звуки переходили в более высокие тона, через мгновения вновь становясь почти неслышными.
Рауль отошел к длинному столу, возле которого гости протягивали тарелки официантам и указывали на блюда, а он показал пальцем на бутылку охлажденного шампанского. Но внезапно до дрожи знакомый звонкий голос с заметной хрипотцой и чистым британским акцентом, раздавшийся позади, заставил Рауля застыть на месте, словно он был повержен ударом молнии.
– Энрике, ты должен был спросить у отца, кто устраивает прием, черт побери! Я не хочу больше оставаться здесь! Немедленно иди и прикажи шоферу подготовить машину! Энрике, не возись с мобильным, а побыстрее иди!
Рауль резко обернулся, недоверчиво уставившись на находящуюся в двух шагах от него девушку. Её каштановые длинные волосы были убраны в высокий конский хвост, ни один локон не выбивался из аккуратно уложенной прически. Короткое черное платье, едва доходившее до бедер, открывало стройные и длинные загорелые ноги, подчёркивало аккуратную грудь, видневшуюся из-под дерзкого разреза в форме капли, и обтягивало плоский живот. Бриллиантовое колье и серьги-кольца придавали облику Саманты Джеймс королевское великолепие. Рауль обвел шокированным взглядом ее полные алые губы, вызывающие и искушающие, гладкую кожу без единого изъяна и… глаза. Глаза цвета проклятого виски. Они были обращены на мобильный телефон в ее руке, скрывая от него, какие эмоции в них плещутся.
– Саманта!
То ли тихий стон, то ли вздох сорвался с его онемевших уст, и девушка мгновенно повернула голову по направлению, откуда донеслось ее имя. Казалось, минуты растянулись, беспощадно замораживая секунды, не давая ему и моргнуть. Свежий уличный воздух превратился для Рауля в удушающую пытку, и он не сумел проглотить подступивший к горлу ком. Не было сил. Парализовало. Его тело отказывалось его слушать, а мозг – подчиняться. И почему стихла музыка? Рауль был готов поклясться, что до его слуха не доходило никаких звуков, будто мужчину оглушило сильнейшим ударом. Возможно, так и было... Судьба снова нанесла безжалостный удар, свергая противника наповал.