Он допивает газировку, незаметно рыгает и снова нажимает кнопку записи.
– За последние несколько лет количество сообщений о необъяснимых электрических явлениях в этой части озера увеличилось в несколько раз. – Он стучит по клавиатуре, и вместо его лица на экране появляется картинка, которую он заранее нарисовал: озеро (вид со спутника), сектор, о котором идет речь, обведен светящимся пульсирующим кружком. – Что это: слухи, городские легенды? Или же в этом внутреннем море происходит нечто странное?
Картинка уменьшается и сдвигается в угол экрана, вновь появляется лицо Кэмерона.
– Сегодня я погружу свое оборудование на «Солнечную рыбу» и отправлюсь на озеро – посмотрю, что удастся обнаружить. Буду вести репортаж с места событий, чтобы вы смогли увидеть самые яркие моменты… если, конечно, я тоже не исчезну, ха-ха. В любом случае, если хотите наблюдать за моим путешествием в реальном времени, трансляция начинается в полдень по североамериканскому восточному времени. Свистать всех наверх!
За спиной у Кэмерона кто-то гулко хмыкает и говорит низким голосом:
– «Свистать всех наверх»? Ох, старина, кажется, я прибыл вовремя. Дружище, жаль тебя разочаровывать, но тебе придется отрастить бороду, прежде чем получишь право разговаривать, как пират.
Кэмерон оборачивается. Там, где минуту назад стояла его мама, теперь возвышается человек в три раза толще ее, под два метра ростом, плечи у него такие широкие, что едва протискиваются в дверной проем.
– Привет, Жако. Не знал, что ты здесь, – говорит Кэмерон и умолкает, не зная, что еще сказать. Молчание затягивается, становится неловким, и тогда Жако пожимает плечами и басит:
– Твоя мама просила меня заскочить к вам после работы. Она приготовила такую штуку с баклажаном. Ну, ты знаешь.
– Ролатини?
– Во-во. Вкусная штука.
Кэмерон кивает, и снова наступает неловкое молчание, на этот раз еще более удушающее. Невысказанная правда довлеет над ними: мама пригласила его лучшего друга потому, что у Жако нет своей мамы. Больше нет.
До того как она умерла, эти четверо были одной семьей. Ракель Акерсон и Милана Веласкес были лучшими подругами еще со старшей школы, так что считали само собой разумеющимся, что и их сыновья станут приятелями неразлейвода – так и вышло, хотя Жако, родившийся на два года раньше Кэмерона, периодически испытывал пределы их дружбы, например, садился приятелю на голову или заставлял его есть жуков. Однако он же был самым преданным союзником Кэмерона, неофициальным старшим братом: защищал его от нападок ребят постарше, учил отборным ругательствам, а после исчезновения отца Кэмерона на протяжении трех месяцев ночевал в его доме каждые выходные, никогда не жаловался и не насмехался, если Кэмерон просыпался по ночам от собственного крика.
И вот полгода назад жизнь перевернулась с ног на голову. У матери Жако обнаружили рак, да такой, что поначалу похож на сильный грипп, а потом вдруг оказывается, что уже ничего нельзя сделать, разве что попрощаться. В день, когда Жако выбежал из колледжа и помчался домой, чтобы позаботиться о Милане, Кэмерон решил, что настала его очередь сделать шаг навстречу, протянуть другу руку помощи, дать ему выплакаться. Он поддержит Жако так же, как тот поддержал его.
Но друг не хотел этой поддержки. Едва Кэмерон его обнимал, он словно каменел, уходил в себя, вместо того чтобы излить душу, и Кэмерон, опасаясь неверного шага, давно оставил попытки поговорить с другом о его утрате. Он убеждает себя, что вовсе не струсил, что он делает другу одолжение, не вторгаясь в его личные дела, говорит себе, что все равно его мама лучше разбирается в человеческих чувствах. Иногда он думает, что дело вовсе не в смерти Миланы, что, вполне возможно, между ними всегда существовала некая граница. Они с Жако выросли очень разными людьми: возможно, они просто движутся в разных направлениях. Через месяц Кэмерон закончит школу, уедет в штат Огайо учиться на инженера, тогда как Жако будет заниматься… тем, чем занимается.
Кэмерон кашляет:
– Значит, ты по-прежнему работаешь в депо?
Жако кивает.
– Тебе там… гхм… нравится? – спрашивает Кэмерон.
Жако прожигает его возмущенным взглядом:
– Ага, там круто. Куда веселее, чем в колледже. Вместо того чтобы получать образование и тусить с горячими калифорнийскими девушками, я по девять часов в день присоединяю одни вагоны к другим вагонам в компании толпы тупых уродов, которые искренне полагают, будто мое имя «Гуано».
Кэмерон опускает глаза и принимается рассматривать ковер.