Хорошей дружбе всегда радуешься и немного завидуешь. Без нее жизнь пуста и неуютна, как сидящее на мели судно, покинутое командой и обросшее ракушками. И, пожалуй, никто не умеет ценить дружбу так, как моряки.
Когда недоверчивый и вспыльчивый Сатырбаев пришел на катер, никто не предполагал, что он может завоевать расположение именно Топоркова - первого на катере балагура и насмешника, острого, а подчас и ядовитого на язык. Топорков обставлял шутки тонко, с расчетом на внезапность, и, если они удавались, сам хохотал долго и заразительно. Оплошавший вначале обычно обижался, но уже через минуту добродушно смеялся над промахом другого. Керим так не умел. Попав «на удочку», он злился, уходил куда-нибудь и долго ни с кем не разговаривал.
Старшина, заметивший это, сделал Топоркову внушение:
- Зря вы обижаете человека. Худого он вам ничего не сделал. От коллектива отпугнете матроса. Не понимает он шуток, ну и оставьте его. Вы бы лучше помогли ему, например, в политической учебе.
Топорков обещал, но пока обдумывал, как лучше подойти к матросу - предложить помощь, не ущемляя его гордого самолюбия.
Вскоре после разговора со старшиной Топорков сидел в моторном отсеке, перебирал карбюратор и не заметил, как в отсек спустился Сатырбаев. Он долго молча наблюдал за мотористом. Но вот Топорков увидел молодого комендора:
- Тебе чего?
- Сюда пришел. Первый смеешься - первый учить будешь.
- А… Ну, коли обидел, извини. Учить мне, конечно, нечему тебя, а вот помочь - пожалуйста. Чем богаты, тем и рады. Давай присаживайся, посидим рядком да поговорим ладком. Обсудим.
Но Керим не хотел обсуждать.
- Сказывай, что это?
- Карбюратор. Он рабочую смесь для цилиндров готовит. Постой, а зачем тебе?
- Знать хочу. Все знать хочу. Почему такая маленькая машина весь катер везет, много тонн везет?
- «Везет»! Телегу возят, тебя ишак по степи возил. А катер ходит. Понял? Ну вот опять ты! Эх и горяч: плюнь - и зашипишь. Ладно, больше не буду… Так говоришь, знать все хочешь? Это неплохо. Да ведь видишь, какое дело: у тебя своя специальность определена, вот ее и надо бы сперва изучить как следует.
- Что специальность? Одна пушка. Маленькая пушка, почти пулемет. Части знаем, разбирать, собирать умеем. Стрелял. Командир сказал: «Хорошо Сатырбаев стрелял, молодец Сатырбаев!»
- Эх, Керим, Керим! На катере без году неделя, а уже хвастаться? Нехорошо, дружище!
- Значит, не веришь?
- Нет, почему же? Верю. Из тебя может толковый матрос получиться, только вот эту глупость надо выжить из себя.
- Зачем говоришь «глупость»? Керим себя знает, он еще тебе себя покажет, всем покажет! - Сатырбаев вскочил и пошел к трапу.
- Погоди, а как же…
Но Керима и след простыл.
- Вот чудак! Ничего, перекипит, успокоится.
Топорков ждал, что Керим остынет и снова придет, но того не было. А на другой день вышли в море.
Катер шел полным ходом. За кормой весело кипела вода, а от бортов, точно гигантские усы, расходились две большие волны. Ровно гудели моторы, монотонно и назойливо свистел ветер. Море напоминало Кериму степь, хотя воздух и небо были другими. Там воздух сухой и колючий, обжигает горло, а здесь - густо напоенный запахом моря, прохладный й приятный. Небо там светлее и выше, а здесь оно как бы сливалось с морем, иногда казалось, что катер идет прямо по воздуху.
Пристально вглядываясь в четкую черту горизонта в своем секторе наблюдения, Керим старался представить, какой эффект он произведет на земляков, когда приедет в отпуск. Все будут говорить: «Ах, какой Керим! Герой
Керим!» Он будет всем нравиться, особенно девушкам, и особенно одной…
Сигнал боевой тревоги оборвал его мысли. С мостика одна за другой разносились команды:
- Орудие зарядить!
Керим одним движением открыл кранец, выхватил оттуда магазин и вставил его в гнездо.
- По щиту…
Секунды напряженного ожидания.
- Огонь!
Сердито зарычали пулеметы, словно молнии, засверкали трассы.
Пушка молчала. Керим торопливо закидывал взводной рычаг, растерянно и виновато глядя на своего командира старшину первой статьи Видунова…
Когда вернулись в базу, Керим привел свое заведование в порядок, но в кубрик не спустился: было стыдно. Привалившись к рубке, он сидел и ждал, когда его позовет для разговора старшина, а то и сам командир катера.
Неожиданно он услышал их голоса.
- Так в чем же дело?-спрашивал командир.
- Сатырбаев вместо боевого учебный магазин поставил.
- Это я понял. А вот почему? Ведь не мог же он перепутать даже второпях!