-Парни, вы – наше спасение, – объявила Марлин, тем временем окончательно пришедшая в себя. – Вас мне сам Бог послал! Шкипер! Ты не застал, я тут рассказывала… В двух словах: наша тетка сломала ногу, и нам предстоит спасти ее запасы к Рождеству, а перед этим как-то откопать дом, потому что последнюю неделю тут, как безумный, валит снег… И нам троим это явно не под силу! Мы, в общем, уже с час сидим и ломаем голову, как нам быть, а Бекки даже предлагала дать лопату Джулиану…
-Джулиану! – с нескрываемым презрением в голосе фыркнул Шкипер, который, в общем, относился к этому последнему намного лучше, чем показывал на людях. – Да что этот слюнтяй способен сделать лопатой, хочу я знать…
Марлин почувствовала, что неудержимо умиляется. Вот прямо скатывается в умиление, как в сугроб с ледяной горки, и ничего не может с собою поделать. Старый добрый Шкипер и старое доброе ворчание Шкипера. Наконец-то все на своих местах.
-Одним словом, – стараясь казаться спокойной, вернулась к повествованию она, – я бы хотела предложить вам присоединиться к нашей компании и праздновать Рождество вместе.
-Гм…
-О, не отказывайте слабым, беззащитным женщинам! – с трагизмом возопила Бекки, сама не зная, что вслепую попала куда надо. – Нам совершенно не к кому больше обратиться!..
-Кроме Джулиана, – буркнул под нос Шкипер, явно задетый тем, что его «элитный отряд» могли поставить на одну доску с «этим слюнтяем».
-Вы себе не представляете, сколько намело снега!.. – вторила сестре Стейси. – Горы!
-Массивы!
-Кряжи!
-А ведь надо будет еще наверно лезть на крышу!..
-И в подвал!..
При упоминании о подвале передернуло даже Марлин, побаивающуюся темных подземелий.
Впрочем, тяжелая артиллерия в виде упоминаний о подвале и крыше была уже излишней: командир отряда принял решение.
-Смена курса, – объявил он своим подчиненным. – Объявляю миссию «Фильм-катастрофа» открытой. Ковальски, занеси это в протокол!
Лейтенант невозмутимо извлек из внутреннего кармана привычный Марлин блокнот, из-за уха выудил карандаш и действительно что-то записал. Пока он этим занимался, внезапно Бекки вскочила со своего места и прыгая, будто Робинзон на своем островке, завидевший на горизонте судно, заголосила. Проследив за ее взглядом, Марлин с облегчением разглядела спешащую к стойке регистратуры пожилую леди, приятельницу тети Розы.
====== Часть 3 ======
Вместительность бьюика оказалась выше всех похвал: в него не только смогли поместиться все желающие, но так же и их вещи, пусть и пришлось задействовать багажник на крыше. Пока Марлин, не без помощи Ковальски, припоминала навыки игры в тетрис и складывала необычной формы сумки так, чтобы получилось что-то удобоваримое, Шкипер поглядывал вокруг с таким видом, как будто в любой момент ожидал нападения, а каждого прохожего подозревал в том, что тот – коварный диверсант, только прикидывающийся добропорядочным гражданином. Однако, как оказалось впоследствии, он оценивал не столько уровень грядущих неприятностей от людей, сколько от окружающей среды.
-Рико, за руль, – скомандовал он. – Не знаю, как вы сюда доехали и не вмазались носом, но на обратном пути я бы предпочел, чтобы штурвал держали руки покрепче твоих, – он бесцеремонно ткнул Марлин в плечо жестким пальцем.
-Он не знает дороги! – запротестовала она.
-Но ведь и ты ее тоже не знаешь, – охладил ее пыл Прапор, произнеся эти слова обычным своим мирным тоном. – Вы говорили, что никто из вас не был в этом доме.
-Хм. Ну, да.
-Так что просто дай координаты Ковальски. Ковальски, на переднее место шагом марш.
-Есть.
Марлин проводила лейтенанта взглядом и тут же вопросительно уставилась на Шкипера. Тот понял ее вопрос без слов.
-Переднее сидение можно отрегулировать, – устало сообщил он. – Ему вечно некуда деть ноги. Так что позади усадим самую мелкую тебя. А твоим кузинам придется потрястись на наших коленях.
Кузины были не в самом большом восторге от перспективы, однако их чувства не шли ни в какое сравнение с реакцией Прапора: тот улыбался безмятежно, пока командир не объявил во всеуслышание последнего своего решения.
-Что?.. – полезли у младшего брови вверх. – Но… Нет…Нет, я не могу! У меня… У меня девушка есть!..
Командир обратил на него свой фирменный тяжелый взгляд.
-Хочешь вести перегруженную машину по снежным заносам, ориентировать по карте нашего психопата или заставить дам страдать от тощих коленок друг дружки?
-Нет, но…
-Вот и нечего.
- Пусть лучше Бекки сядет на мое место, – предложила Марлин, видя, что Прапор идет розовыми пятнами. – Я за зиму поправилась и не такая уж маленькая…
-А почему Бекки?! – тут же возмутилась ее сестра. – Она значит самая стройная у нас, да?!
-Нет, я не то имела в виду…
-А я значит тюлень, да?!
-Да нет же!..
-Почему, как чуть что, так никогда никто не подумает обо мне?!
-В следующий раз будет твоя очередь, – попыталась утешить ее Марлин, но осеклась, поймав насмешливый взгляд Шкипера и припомнив, что речь идет о месте на его коленях.
-Дамы, будете шуметь – и поедете в объятиях друг друга, – сообщил он. – Я подержу эту «поправившуюся», – он снова беззастенчиво ткнул Марлин пальцем, – А Прапор пусть мучается в одиночестве.
-Можем ехать двумя ходками, – не удержавшись, сообщил его лейтенант, оторвавшись от карты.
-Никогда не плавай в одиночку, – наставительно произнес его командир. – Разделяться – плохая примета.
-Мы же не в фильме ужасов, – фыркнул Ковальски, всегда относившийся пренебрежительно ко всем суевериям.
-Вспомни, как называется наша миссия, и не спорь со старшим по званию, – велел ему собеседник. – Мы едем все вместе, даже если для этого придется угнать машину. Рико, сидеть!
Заинтересовавшийся было открывшейся после последнего предложения перспективой и выглянувший из-под капота подрывник тут же утратил интерес и снова занялся осмотром потрохов бьюика. Как подозревала Марлин, он желал убедиться, что четырехколесный друг выдержит его бешеный темперамент и не развалится посреди дороги.
Они, наконец, укомплектовались, и бьюик принял в свои недра всех желавших ехать к гостеприимному крову тетушки Розы. Марлин повезло раздобыть место посередине: она была ростом поменьше, чем любая из кузин, а Рико требовал хотя бы минимального обзора через зеркало заднего вида. Пока машина прогревалась, Ковальски сосредоточено шуршал атласом автомобильных дорог и картой, прокладывая маршрут, и прервался только раз, спросить, есть ли в хозяйстве у тети Розы лопаты для снега, или им стоит завернуть по дороге туда, где они водятся.
-У соседей одолжим, если что, – заверила его Марлин. – Тут погода такая, что лопаты наверняка найдутся у каждого и он ими с радостью поделится – уже хотя бы для того, чтоб иметь право дома говорить: «Дорогая, я не чищу дорожки, потому что их чистят соседи, им нужнее, сама погляди» …
-Сколько человеколюбия, – отметил эту реплику лейтенант с полным отсутствием интонаций в голосе. – Рико, стартуй и возле вывески ветеринарной клиники сворачивай направо.
Марлин искренне понадеялась, что при старте она не сломала там никому нос, так резко ее вдавило назад. Рядом испугано вскрикнула Бекки, а ее сестра вторила ей, попискивая от ужаса: ни та, ни другая не были знакомы с Рико настолько, чтобы иметь представление о его манере вождения. Марлин, изначально предполагавшая, что дорога займет немало времени, заметно приободрилась: можно было рассчитывать быть у тетушки еще засветло. И ей вдруг стало так уютно – воистину, в тесноте, да не в обиде – и хорошо, что захотелось запеть что-то рождественское, праздничное. Шкипер уснул, кажется, мгновенно, едва его затылок коснулся подушки заднего сидения, и Марлин поначалу все терзалась, не разбудить ли его: с одной стороны было предельно ясно, что он устал и измотан, а с другой – он терпеть не мог, когда его люди что-то делают без него – в данном случае корректируют поездку. Прапор и ее кузины затеяли играть в «Угадай, что я вижу» и изо всех сил старались увидеть что-то более интересное, чем снежные завалы. Их шуточки и смешки вконец сморили и ее – Марлин сама не заметила, как стала задремывать, проваливаясь в сон, как в сугроб, но, в отличие от настоящего сугроба, ничуть не холодный.