В этот момент в кафе появился невысокий худенький паренёк в выцветших штопаных линялых шортах и пластмассовых шлёпанцах. Вначале Борис решил, что это чернорабочий с кухни или какой-то уборщик. Но уж больно по-хозяйски визитёр направился к бару, и никто не посмел его остановить. Напротив, местный персонал, включая самого хозяина заведения, с почтением встретили гостя. Нефёдова это удивило. Парень не был похож на отдыхающего здесь по праву высокопоставленного чиновника или генерала.
Новый посетитель заказал чашку зелёного чая с лимоном, мороженое и присел по соседству с шахматистами. Он терпеливо просидел там до конца партии, не произнеся ни единого слова. И лишь когда партнёры пожали руки и хозяин удалился по делам, парень обратился к Борису:
– Извините меня, сэр. Но не могли бы вы научить меня этой игре?
– А почему бы вам не попросить об этом здешнего хозяина? – удивлённо ответил Борис.
– Он бывший лакей, – скривил губы в презрительной мине парень, у которого из-под застиранной джинсовой кепки пучками гнилой соломы торчали крашенные перекисью водорода под «европейца», курчавые волосы. Подобное заявление прозвучало нелепо из уст того, кто сам выглядел как бродяга. Однако чтобы не тратить время на долгие уговоры, странный проситель вытащил из кармана и внушительно припечатал к столу три стодолларовых купюры. С подкупающей откровенностью он пояснил, что мечтает со временем переехать в Америку и сделаться там настоящим джентльменом. А для этого непременно надо заранее обучиться хорошим манерам, чтобы стать своим в высшем обществе. Интеллектуальная игра же, по его глубокому убеждению, входила в обязательный «джентльменский набор» и являлась своеобразным пропуском в закрытый клуб миллионеров. И хотя парню, похоже, было не привыкать пробираться на закрытые вечеринки, в мире своей мечты он видел себя полноправным членом высшего общества.
– Я уже научился теннису, нанимал тренера по гольфу и модным танцам. Вам я тоже заплачу любые деньги за уроки.
Борис объяснил, что у него осталось всего несколько дней отпуска, которые он хочет потратить исключительно на себя.
Однако на следующий день на пляже к Нефёдову вновь подошёл вчерашний знакомый и как ни в чём не бывало повторил свою просьбу. В руках он держал маленькую шахматную доску – дорожный вариант с фигурками на магнитах. Бориса рассердила такая бесцеремонная прилипчивость.
– Вы далеко пойдёте, дорогой друг, – с холодной улыбкой ответил Нефёдов.
– Я не хочу нарываться на оскорбления, просто вы должны меня понять, – миролюбиво пояснил паренёк, глядя на Нефёдова искренними глазами. – Когда я увидел вас, то сказал себе: «Парень! Вот он человек, который может помочь тебе сделать важный шаг к заветной мечте».
– В Америке я дам им хорошее образование и, наконец, смогу по-настоящему развернуться. У меня много полезных для любого нормального общества идей, которые умрут среди местной коррупции. В этой стране можно зарабатывать только на войне и прочей мерзости. Поверьте, сэр: мне от души противно этим заниматься. Но иначе я и мои близкие просто умрём с голоду. Поэтому когда какой-нибудь высокопоставленный взяточник, задыхаясь от слишком обильного ужина, суёт мне несколько купюр за пару доставленных ему из бедного района малолетних девочек, я скрепя сердце беру эти грязные деньги. Потом меня полночи мучает стыд оттого, что благодаря мне два чистых создания будут в итоге превращены в бесстыжих животных, которые быстро обучатся выделывать разные унизительные штуки, чтобы разжигать в богатых самцах похоть и получать с них хорошую мзду. И всё это благодаря мне! Невольно я являюсь сообщником растлителей. Зато в Штатах или в Европе я, наконец, смогу делать чистые деньги…
Покаяние этого невзрачного на вид африканца с хилой фигурой подростка казалось столь искренним и благородным, что он даже стал казаться Нефёдову более высоким и красивым.
Борису на удивление легко удалось представить себе собеседника в так страстно желаемом им образе джентльмена в безукоризненном европейском костюме. Он явно был волевым решительным парнем. Его целеустремлённость не могла не вызывать уважение. Поэтому Борису ничего не оставалось, как прямо здесь, на песке, преподать ученику первый урок шахматной игры.
Когда весьма довольный ученик ушёл, к Борису приблизился и сел рядом на горячий песок его командир и старый знакомый Макс Хан. Командующий наёмническими ВВС был в одних плавках. Оказывается, он ещё час назад прилетел из Морганбурга – на денёк, «стряхнуть с себя аэродромную пыль». Появившись на пляже, немец сразу заметил Бориса, но не подходил к нему, только наблюдая за ним и его собеседником: