— Видел, с насыпи пулемет ударил?
— Ага, я его еще вечером засек. Там метрах в пятидесяти левее у них еще один припрятан. В случае чего в момент придавим.
— Ладно, все равно погляди с часок. Анисимову скажешь, я к Козлову пошел, потом у Застежкина буду.
Обход позиций он решил начать с восточного участка, который по инерции продолжал считать фронтальным для роты. Пошел не по ходу сообщения, а напрямик, чтобы заодно проверить и бдительность выставленных дозоров. Идти в темноте по изрытой и исковерканной целине оказалось не просто. К тому же мешали отсветы зарева, поднимавшегося над Рабочим поселком № 5. Судя по доносившейся оттуда стрельбе, волховчане не прекратили свои атаки и ночью. Однако стрельба эта, похоже, за несколько часов так и не приблизилась к ним — немцы намертво вцепились в свои позиции.
— Стой! Кто идет? — остановил его испуганный голос невидимого в темноте часового.
— Свои, — ответил Колобов, но едва успел сделать еще шаг, услышал клацанье передернутого затвора.
— Пароль?
— Ладога.
Только теперь он различил за бруствером небольшого окопчика каску, надетую на завязанную под подбородком шапку и настороженно поблескивавшие из-под нее глаза.
— Кажись, это вы, товарищ командир? Проходите, — часовой опустил винтовку и зябко похлопал себя рукавицами по бедрам.
— Что-то не узнаю тебя. Из пополнения? — спросил Колобов.
— Нет, из минометного взвода, что вашей роте надысь придали. Вон наши «самовары» в окопчиках стоят, а народ в землянке греется, — словоохотливо объяснил боец.
— Замерз?
— Есть немного. Да ништо, скоро сменка. Минут пятнадцать стоять осталось.
— Когда сменят, скажи своему взводному, чтобы минут через сорок пять пришел ко мне на НП.
— Будьте спокойны, товарищ лейтенант, передам в точности.
— Траншея тут где? Что-то не вижу ее.
— А вон она, метрах в тридцати. Только в колючке не запутайтесь. Ее тут еще немец поставил, а мы сымать не стали, проходы только сделали.
Добравшись до траншеи, Колобов повернул направо, где по его расчетам должна была находиться землянка взвода Козлова. Прошел метров двадцать и никого не встретил. Неужели Козлов не выставил дозоров? Не похоже на него.
— Стой! Пароль! — раздался вдруг совсем рядом строгий окрик.
Ответив, Николай с трудом разглядел укрывшуюся в нише траншеи высокую фигуру с втянутой по самую шапку в ворот шинели головой.
— Это ты, что ли, Первухин?
— Так точно, товарищ лейтенант, — радостно отозвался боец. — Нахожусь на боевом дежурстве. Во взводе все в порядке.
— Как противник себя ведет? — остановил его Колобов.
— А никак, товарищ комроты. Как днем еще убрался за болото, так и сидит там, не шебуршится. Я прислушиваюсь.
— Ты, случаем, не дремлешь на посту?
— Как можно, товарищ лейтенант? — обиделся Первухин. — Да и на таком морозе разве вздремнешь?
— Ладно, это я пошутил, — успокаивающе сказал Николай. — Взводный где?
— Минут пять всего как в землянку пошел, чтобы подремать чуток. Он у нас хлопотливый…
— Где землянка?
— А вон этот ход прямо к ней ведет. Шагов через двадцать в часового упретесь. Он у самой землянки стоит.
Немцы, оставившие днем эту большую землянку, видно, любили и на фронте жить с комфортом: на небольших оконцах — аккуратные занавесочки, деревянный стол, стоял из обструганных досок, на нарах — постель. Из-за нее и распекал своих бойцов Козлов, когда Колобов вошел в землянку.
— Своих мало, так вы еще и немецких «диверсантов» решили во взводе развести? Выкинуть фрицевскую подстилку на мороз!..
Увидев вошедшего командира роты, старший сержант на полуслове прервал разнос, по-уставному четко и толково доложил об обстановке.
— Вольно. Занимайтесь своими делами. Зашел посмотреть, как вы тут устроились, — сказал Колобов, усаживаясь за стол. — Что за диверсанты у вас объявились?
— Черноспинные, товарищ лейтенант, — хохотнул незнакомый Колобову молоденький боец, выносивший из землянки ворох лоскутных ватных одеял, половиков и душегреек. — Породистые какие-то вши. Против наших куда как сердитее.
Выбросив на мороз оставшуюся от прежних хозяев подстилку, бойцы вновь улеглись на нары, завернулись в шинели.
— Может, тоже приляжете на часок, товарищ комроты? Землянка теплая, просторная, — предложил Козлов.
— Нет, я к Застежкину еще загляну Ты свои позиции полностью оборудовал?
— Траншею восстановили, а перед ней, как стемнело, шесть щелей поглубже вырыли и снегом замаскировали — на случай, если танки на нас пустят. Нам бы патронов к «дегтярям» и бутылок с зажигательной смесью, товарищ лейтенант.