Эх, надо парню помочь, за два года он точно освоит, то что я собираюсь предложить, а если учесть его азарт и упорство. Уверен справиться до конца этого лета. Мне бы только проигрыш вспомнить. Текст я помню отлично, хоть и исполнял всего пару раз, но альбом автора был на ноуте в зале и молодежь не только хип-хоп слушала на тренировках.
– Ты чего дразнишься? – я и не заметил как вспоминая мелодию шевелю пальцами. А Колька явно раздосадован что не получается внятно попасть по клавишам. Вон даже слово какое то детское. Хотя мы и есть, дети.
– Можно попробовать?
– Ну попробуй. – с нотками превосходства хмыкнул брательник, снимая ремни гармони.
Присев рядом я неторопливо начал надевать сбрую и заметил в дверях дома мать с державшийся за длинную юбку Ниной. В дверном проеме на улицу появилась Маша, вытирая руки, она готовилась к моему падению. Ну обложили, а ведь просил Михалыч без самодеятельности. Растянув меха, начал подбирать До-мажор под свою тональность. Со стороны это наверное смотрелось забавно, а я от смеха окружающих не слышал себя. Плюнув на эту филармонию, разозлился и затянул песню, сразу в полную мощность легких.
На терраске наступила тишина, разрываемая моим детским ором.
Я даже в ноты попадал, ну почти всегда.
Из-за спины старшей сестры выглядывало удивленное лицо Ани и кажется на улице был кто то еще. Родные имена специально вставил в текст и когда пел подмигнул, подтвердим о ком идет речь. Проигрыш удался. Ну почти.
Когда я заканчивал играть, поднял глаза на мать и руки сбились с заводного ритма, в стон беременной козы. В глазах Полины Яковлевны стоял прямой вопрос:”Куда ты дел моего Толика?” От немедленной разборки спасли два факта, радостный гомон окружающих, требующих повторить и сама мать. О, этот еще не старый партизан, даже себе не признается в крамоле, лишь бы сохранить в доме тепло и уют. Кроме меня ее настроения никто не заметил. Я был уверен что возникнут вопросы связанные с изменениями в поведении и еще до прыжка в воду, подобрал несколько подходящих ответов.
Глава 5
Какие наивные люди живут в это время. Нет, наверное если попросить в поимке шпиона они на всех соседей укажут не покраснев. Да и вряд ли получится объяснить упертым ретроградам и консерваторам, этого времени, работу видеопроцессора при 3Д моделировании или изменение структуры ДНК при генных модификациях, особенно если сам в этом не разбираешься. Реакция матери меня поразила.
В Институте физкультуры нам читали курс спортивной психологии. В дальнейшей работе я получил много практики и все восемьдесят лет был любознательным, но для разговора с матерью мне опыта не хватило. Да что там, мой цинизм был скорее помехой. После невнятных оправданий, я применил одно, единственно верное, средство. Я разрыдался уткнувшись матери в шар живота, где в это время плавал Витюша.
Поначалу я планировал просто сопеть и бормотать что нибудь непонятное, но через минуту ревел в голос. Что послужило катализатором, накопившаяся за день усталость или осознание, что я не видел самого дорогого в жизни человека больше 20 лет, не знаю, главное это подействовало. Взгляд матери потеплел, она потрогала шишку и протерла ссадины на лбу. Но окончательно она уверовала что я настоящий, помяв и ущипнув застарелый шрам на руке. По сути я мог просто припереться с жалобой на головную боль и уснуть. Уверен пока я спал меня бы ощупали и шрам не пропусти. А потом она сама бы придумала оправдания моему изменившемуся поведению и забывчивости. Что касается баскетбольной формы. Майку я благополучно забыл у Михалыча. Глядя на шорты, мать предложила подшить штанишки по размеру, не удивившись ткани и расцветки. Штанишки блин, я отвык от спортивных трусов, шириной в ладонь, после Московской олимпиады. Менять привычки, на старости лет, не хочу. Как она предполагала вернуть размер когда я подрасту, вряд ли задумывалась. А я зная на какой рост они рассчитаны, планировал сберечь до окончания школы. Хорошо не вспомнила в чем я убегал из дома утром, наверно это из-за беременности.