— Что читаешь? — спросила она, говоря себе, что нормально — пытаться флиртовать в ответ, что тяга, которую она чувствовала к нему, не более чем сексуальное влечение.
— Триллеры, немного научной литературы. — Он оглядел её кухню и гостиную открытой планировки. — Тут мало места.
— Для тебя, может быть. — Он такой большой, бесстыдный мужчина, который захватил всё пространство… Угрожал захватить и её тоже.
Он взглянул на неё, и выражение его лица сменилось на что-то тёмное и бесконечно опасное.
— Хм, ты права. Ты немного меньше меня.
Она попыталась совладать с прерывистым дыханием, когда заканчивала готовить кофе. Он просто сидел и наблюдал за ней с кошачьим терпением, от которого у неё заныли нервы.
— Как долго ты здесь живёшь?
— Последние пять лет. Я переехала после того, как получила работу преподавателя.
— До этого ты жила у родителей?
Она рассмеялась.
— Господи, нет. Я ушла оттуда в восемнадцать.
— Тебе когда-нибудь бывает одиноко, Энни? — спросил он, и от его тона разливалось тепло по коже.
— Мне нравится жить одной. Я намерена так и продолжать. — Она подумала, что удивила его, но вместо ответа он поднял пакет и выгнул бровь. Это вызов. Энни никогда не считала себя особенно смелой, но обошла островок. Он кивнул ей сесть на табурет рядом. Зная, что отказываться было бы глупо, она встала, потирая бедро одной рукой. Он заметил.
— Тебе больно?
— Что? — Она посмотрела вниз. — О, нет, привычка. — По утрам всегда немного побаливало. — Итак, завтрак?
Он по-кошачьи осматривал её, и у Энни перехватило дыхание от силы этого взгляда.
— Ух ты.
Он улыбнулся.
— Давай сыграем?
У неё возникло чувство, что играть с большим котёнком очень плохая идея, но поскольку она уже поддалась безумию, спросила:
— Каковы правила?
— Закрой глаза. Съешь то, что я дам, и скажи, что это.
Мысль о том, что он будет кормить её, заставляла сердце биться со скоростью света.
— Что я получу, если угадаю?
— Таинственный приз. — Его прикрыл глаза, и ей показалось, что она уловила проблеск чего-то резкого, что пылало необузданным мужским жаром, но когда он снова поднял взгляд, в леопардовых глазах не было ничего, кроме веселья.
— Согласна?
— Да. — Она зачарованно смотрела, как он открывает бумажный пакет.
— Закрой глаза, милая.
Она проглотила голод совсем другого рода и опустила ресницы. Это заставило острее ощутить его запах, тепло, само его присутствие. Когда он сменил позу, чтобы поставить одну ногу на край её стула, эффективно поймав в ловушку, она открыла рот, чтобы сказать ему… хотя сама не знала что.
Но его палец коснулся её губ.
— Попробуй.
Он был повсюду вокруг, в её крови, в дыхании. Потеряв ход мыслей, она вцепилась зубами в изделие, которое он поднёс к её губам. Слоёная масса почти растаяла во рту, и Энни облизнула губы, не думая об этом.
Зак, казалось, был очень спокоен.
— Догадываешься?
— Датская булочка.
— Неверно. — Она хотела открыть глаза, но он сказал: — Нет, не открывай.
— Почему?
— Я дам тебе ещё один шанс, но за штраф. Уравняем шансы.
— Штраф? — Она задумалась, почему эта мысль так взволновала. — Ты не упоминал о штрафах.
— А ты не спрашивала.
Как она и думала, игра с этим котом — приглашение к неприятностям.
— А сейчас спрашиваю.
— Расскажу потом. Сначала попробуй. — Он поднёс что-то ещё ко рту, и Энни откусила, решив потянуть время, казалось, Зак слишком был восхищён идеей штрафов.
Она улыбнулась.
— Черничный маффин.
Палец коснулся её губ, заставляя резко открыть глаза.
— Крошка, — сказал он.
— О.
На этот раз он не улыбнулся, наблюдая за ней с напряжением, которое напомнило, что при всей игривости он солдат ДаркРивер. А ДаркРивер контролировал большую часть Сан-Франциско. Более того, они в союзе с кровожадными волками Сноу-Данс.
— О чём ты думаешь? — спросил он.
— Что ты опасен.
— Не для тебя, — сказал он. — Я бы не укусил, не попроси ты меня вежливо.
Жар залил щеки от дразнящего обещания, и она была более чем рада услышать писк кофеварки.
— Кофе готов, я принесу.
Он убрал руку, но у Энни возникло ощущение, что игра только началась. И что она сама добыча.