– К тому же я не доверяю таким кодам, – продолжил парень. – Не хочу оставлять на теле какой-либо постоянный след, пока не узнаю, для чего он необходим. Не думаю, что нам рассказывают всё начистоту.
– Но о чём они умалчивают? – спросила Кейла. Она тоже считала, что штрих-кода содержат в себе нечто большее. Но что?
– Мы не знаем, – ответил Мфамб. – Но правительство слишком решительно настроено заставить всех сделать татуировки. Я лишь уверен: есть в них нечто важное для них.
"А он, скорее всего, прав", – подумала девушка. Все чувства говорили ей, что так и есть. Ведь одни лишь водительские права, электронная кредитка и медицинские записи не могут настолько испортить жизнь, правда?
– Ты параноик, – отрезала Недра. – Они могут любого с лёгкостью прижать, заметив, что у него несколько проездных или же плохая кредитоспособность. И этого хватит, чтобы перевернуть всё с ног на голову, когда человек ищет работу или собирается обзавестись жильём. И не нужно иного тайного смысла.
– Возможно, – согласился Мфамб, – это просто мне кажется, что в этом есть нечто особенное.
– Эллисон, тебе три колонки на главной странице для статьи о клонировании, – сказал ей Август. – Этого хватит?
– Должно, – подтвердила Эллисон. Кейла заметила у той на коленях чёрный ящик размером с атомную микроволновку.
Зэкиел сообщил Августу, что ему необходимо как минимум четыре колонки, чтобы написать о планах сенатора Янга: как тот надеется не пропустить в Сенате закон, делающий штрих-код обязательным условием для получения социальной помощи.
– Говорят, что люди, получающие её, обязаны таким образом облегчить правительству свою идентификацию, – заметил Зэкиел. – Словно бы они автоматически теряют гражданские свободы лишь потому, что бедны.
Кейла понадеялась, её работа в художественной лавочке "У Арти" будет приносить достаточно средств, чтобы им не пришлось запрашивать социальную поддержку. Даже представить было страшно, что они с мамой могут жить на пособие. Их семья всегда была настолько… среднего класса.
Мфамб попросил выделить ему место для очередной политической зарисовки:
– Я придумал забавный комикс о несчастных, которые обязаны связывать свою жизнь с человеком, выбранным для них штрих-кодом.
– Так уж и придумал, – поспорила Эллисон. – Многие века люди находят себе супругов среди членов того социального класса, к которому принадлежат. Штрих-кодовая татуировка сейчас, можно сказать, тоже образует отдельный социальный класс.
Мфамб наскоро сделал в блокноте какую-то пометку и принялся рисовать, продолжая периодически кидать взгляды в сторону Кейлы. В голову девушки даже закралось подозрение, что тот рисует именно её портрет.
Напоследок же Недра затребовала себе место в журнале для статьи об истории штрих-кода.
– Что ж, глянем, что новенького есть на сайтах, – заявил Август, стуча по клавишам малюсенькой клавиатуры.
– Хотелось бы ещё почитать, что там происходит у Дэйва Янга, – попросил Зэкиел.
– Этот твой Дэйв Янг всего лишь богатенький чувак, преследующий собственные цели, – усмехнулась Недра.
– Именно потому он – наш лучший вариант, – отозвался Зэкиел. – Богатенькие ребята – те единственные, кто действительно может хоть что-то сделать. Его отец – сам Эмброуз Янг, глава Комитета внутренних дел в Сенате.
– Точно. Но Эмброуз Янг и его сын – разные люди, – подметил Август, продолжая печатать. – Разве ты не слышал вчерашний репортаж? Узналось, что у Янга-старшего имеется огромная доля акций Глобал-1, – он щёлкнул ещё по парочке клавиш. – Готово!
Все столпились вокруг небольшого портативного монитора и приступили к чтению. Некоторые ссылки привели на другие сайты с той же тематикой. На одном из них нашлась петиция в поддержку идеи того, чтобы оставить на каждой магистрали хотя бы одну полосу, не требующую у проезжающего наличия штрих-кода. На другом же посетителям давалась возможность заказать печатные карточки, которые можно отправлять сенаторам в протест против обязательного предъявления штрих-кодовой татуировки для получения социальной помощи.
Потом они проверили анти-тату сайты других городов страны. Кейла даже и не подозревала, что движение сопротивления охватывает такое огромное пространство и включает в себя столько человек. Это приносило желание действовать, а ещё обозначало, что девушка не так уж уникальна в своей заинтересованности. Она не бунтарка с приступами паранойи. На сайтах имелись даже юристы, соглашающиеся с протестующими и уверяющие, что штрих-код – это полнейшее нарушение прав и свобод человека.
– Эй, уже время чата на сайте Дэйва Янга, – напомнил Зэкиел. – Дай я буду писать.
Август передал ему ноутбук. Мфамб разместился рядом с Зэкиелом, так что, в итоге, тоже мог набирать сообщения.
ДЯ: Важно! Если мы позволим Глобал-1 протолкнуть свои законопроекты, то уверен, вскоре будем жить в такой жесточайшей диктатуре, какая Оруэллу[4] даже и не снилась.
МТ: Вы говорите о книге Джорджа Оруэлла "1984"?
ДЯ: Да. Полагаю, все вы с ней познакомитесь, если ещё не прочли. Избежать мира, подобного этому – вот что поставлено на карту.
ЗМ: Что мы можем сделать?
ДЯ: Оставаться в курсе известий о законопроектах и предложениях. Связываться с правительственными чиновниками – дать им понять, как вы себя чувствуете.
ЗМ: Не думаете, что нам стоит сделать что-либо более радикальное?
ДЯ: Не сейчас. Если мы сможем воспрепятствовать этому в самом начале, то, надеюсь, потом избежим многих проблем.
– Как-то мутно, – пробормотал Зэкиел, а Мфамб напечатал.
МТ: Если штрих-код всё же станет обязательным, вы выступите в поддержку гражданского сопротивления?
ДЯ: Именно поэтому сейчас мы старательно трудимся – так что до этого не дойдёт.
МТ: Но всё же, если такое случится, вы выскажетесь в поддержку? Чтобы люди устояли и не были кодированы, выступите против, ссылаясь на то, что это неконституционный законопроект?
ДЯ: Не могу ответить прямо сейчас.
Зэкиел одним щелчком выкинул их из чата.
– С какого перепугу ты это сделал? – запротестовал Мфамб.
– Он увиливает от ответа, – заявил Зэкиел, вставая. – Дэйв Янг – замечательный парень, но подобные недомолвки меня просто убивают.
Август в это время как раз открыл сайт Сан-Франциско. Здесь анти-тату группа утверждала, что штрих-код связывает человека с дьяволом. Кейле вдруг вспомнилась та статья Недры с цитатами из Библии.
Сайт был закрыт.
– Эта группа может заявить, что даже питьё молока связывает тебя с дьяволом, – пояснил Август.
– Не смейся, – огрызнулась Недра. – Может, так и есть. Все молочные фермы на планете принадлежат АгроГлобал, каждая их корова – трансгенна, а это значит: специально изменена, чтобы могла производить больше молока. Насколько могу судить, Глобал-1 и есть дьявол.
– Итак, кто готов? – прервала её Эллисон, похлопав по боку ящика у себя на коленях.
– Я, – быстро спохватилась Недра.
Эллисон открыла ящик и вытянула из него небольшую металлическую штуковину, с виду напоминающую компьютерную мышку, только с экраном на ней. Девушка поднесла её к глазам и нажала кнопку.
– Что это? – шепотом спросила Кейла у Зэкиела.
– Прибор виртуальной реальности, – сказал он ей. – Папа Эллисон даже не подозревает, что она уносит его из дома. Эллисон пришлось подлизаться к отцу, чтобы загрузить свою радужку в систему безопасности, так что теперь мы можем разблокировать её. Она – истинный гений, раз смогла это сделать.