Поначалу в иллюминаторах удавалось разглядеть только мутную воду, комья водорослей да пугливых рыб, которые проплывали мимо, а затем дергались в сторону, словно заметив нечто опасное. Затем, когда спустились ниже и вода стала прозрачней, легкомысленные люди, позабыв о своем высоком статусе, словно малые дети сгрудились у окон и некоторое время могли издавать только что-то вроде: «Ну, надо же!», «Ты только посмотри!» или «Ого, как это они придумали?»
В первую очередь «придумали» город. Он действительно был защищен куполом, как рассказывал Профессор. Напоминал детские игрушки, из тех, в которых внутри шара спрятан домик, и если потрясти, то начинается снегопад. Вот только эту игрушку вывернули наоборот.
Со всех сторон вокруг стеклянного купола плавали все те же рыбы, которых влекло к городу, словно мотыльков к свету. Мягкая и приглушенная иллюминация купола раскрашивала подводных обитателей, отчего они казались нарисованными – пастелью или акварелью, но уж точно не кистью реальности. А внутри, за толщей бронированного стекла, скрывался маленький и уютный мир… Гораздо уютнее, чем вода вокруг!
По всей территории под куполом раскинулись парки и сады, с настоящими, привезенными с поверхности земли растениями и деревьями (даже небольшой искусственный ручей пробегал). А между зеленых насаждений виднелись белые вкрапления корпусов: жилых, исследовательских, развлекательных и иных, понять назначение которых с первого взгляда не удавалось. Архитектор при строительстве избегал острых углов, а потому плавное перетекание зелени в камень и назад выглядело очень «естественно».
Помимо большого центрального купола имелись еще четыре поменьше, которые располагались с разных сторон от Триллиана и были соединены с ним переходами. В одном из этих «сателлитов» развернулся настоящий аквапарк с горками, бассейнами и рестораном. В другом, судя по нарисованному прямо на куполе гигантскому знаку, пряталось какое-то опасное производство или лаборатория. В третьем довольно неожиданно располагалась каменистая пустыня, а к четвертому, представлявшему собой стыковочный порт для подводных судов, в скором времени мы и подплыли.
После нескольких минут дерганий подводной лодки из стороны в сторону капитану удалось состыковаться с шлюзом, и он вернулся к людям, которые уже успели отойти от первых впечатлений. Варя и Ника усилием воли напустили на лица озабоченные и хмурые выражения вместо восторженно-удивленных. Максим был показательно безразличен, а я изо всех сил пытался изображать обычного кота, что было трудно, поскольку не хотелось расставаться с рюкзаком – я собирался достать оттуда какой-нибудь гаджет, чтобы заняться его изучением.
Проводив гостей к стыковочному рукаву, очень похожему на своего собрата из аэропорта, капитан раскланялся, сообщив, что его, дескать, ждут дела.
«Хиппи тебя ждут. А уж какие у тебя дела с ними и с гремлинами, мы еще посмотрим», – подумал я и фыркнул вслед капитану.
Оставшись одни в небольшой комнатке, которой заканчивался шлюз, и ожидая, пока их встретят, спецагенты решили провести небольшое совещание.
– Все все помнят? – спросил Максим. – Я – руководитель, Варя и Ника – мои ассистентки. Яшка – кот. Из образов не выбиваемся, демонстрируем добродушие и неподдельный интерес ко всему, что происходит. Ясно?
– Да.
– Но не очень.
– Зачем обманывать?
– Просто сказать, что пришли помочь.
– Люди поймут.
– Они вон какие умелые.
– Понастроили всякого.
– И природу любят.
– И технику.
Максим переводил взгляд с одной сестры на другую и хмурился. Наконец не выдержал, поднял обе руки, наставил на близняшек по указательному пальцу и скомандовал:
– Молчать! Приказ был? Был. Вы с ним согласились? Согласились. Что сейчас-то не так? Что началось то?
– Городом очаровались, – буркнул я, и Вареники посмотрели на меня, как на предателя. – Подумаешь, посреди воды миска без воды. Надо уже разобраться с этим и скорее уходить.
Только сейчас остальные агенты заметили, что я волновался и ходил кругами, после каждого шага нервно потряхивая лапками. И вспомнили, что как раз моих-то восторженных возгласов о том, «как тут все здорово устроено!», они не слышали.
– Не бойся, котейка, – сказал Макс с фальшивой бодростью. – Никто тебе тут не навредит!
Повисла неловкая тишина, которая часто случается, когда пытаются утешить без особой уверенности в голосе, да еще как раз таким «успокаивающим тоном», от которого только еще больше волноваться начинаешь. А еще получается, что вроде и поблагодарить надо, да и не за что.