— Ну как? — дружелюбно осведомился колдун. — Ничего не всплыло?
И Лариса Кирилловна почувствовала вдруг, что задыхается от счастья.
— Всплыло… — выдохнула она.
— Ну-ну! — подбодрил Ефрем Поликарпович.
— Как было чудно, как чудно… — заговорила словно бы в сладостном бреду Лариса Кирилловна. — Сняли мы в мае дачный домик за Чумахлинкой… Природа, озёра… Шашлыки… — Вспомнив о шашлыках, прыснула. — Хорошее было мясо, на Центральном рынке брала… — сообщила она, смеясь от души. — Сожгли!..
— Бывает, — утешил колдун, но Лариса Кирилловна его не услышала.
— А ночью — лягушки… — в упоении заключила она. — До утра спать не давали…
ВЫШИБАЛЫ
«Как известно, величайшая победа дьявола заключается в том, что ему удалось убедить людей, будто его нет. Кстати, являясь, по выражению теологов, обезьяной Бога, он не оригинален даже в этой своей проделке: на излёте средневековья, желая испытать крепость нашей веры, Вседержитель, согласно остроумному предположению одного современного ересиарха, сам прикинулся несуществующим и прикопал множество ложных свидетельств эволюции. Увы, результаты с беспощадной очевидностью показали, до чего же всё-таки слаб человек: соблазнительное, живучее, анафемское учение Дарвина приходится опровергать по сей день. Достаточно вспомнить недавнюю шумиху вокруг скелета очередного „динозавра“, на поверку оказавшегося останками одного из трёх китов, на которых когда-то покоилась наша Земля».
Последняя фраза насчёт кита представилась Глебу Портнягину нестерпимо прикольной. Ученик чародея поднял восторженную физию и хотел было огласить прочитанное, когда заметил вдруг, что наставнику не до шуток. Занят. Сосредоточенно сдвинув косматые брови, старый колдун Ефрем Нехорошев неистово гипнотизировал лежащую перед ним на столе облезлую свою шапчонку — и волосяной покров изделия шевелился, словно бы от ветерка. Глебу и самому не раз приходилось пугать по заказу астральную сущность шубы или манто, отчего мех на изделии, к радости клиента, вставал дыбом, но то, что в данный момент проделывал Ефрем, Портнягин повторить бы не взялся. Шапка была искусственной, из Чебурашки.
Не стал мешать и снова уткнулся в книгу.
«Что касается врага рода людского, то наибольшей степени конспирации ему, разумеется, удалось достичь на территории Советского Союза, где с 1926 года практически исчезли такие обычные признаки его присутствия, как кликушество и одержимость. Некоторые богословы видят причину в коллективизации: дескать, частное беснование было обобществлено наряду с хомутами и стало всенародной собственностью. В качестве доказательств они приводят митинги, репрессии и массовый героизм, проявляемый при защите социалистического отечества. Впрочем, последнее утверждение тоже явно отдаёт ересью.
Думается, однако, что причины гораздо проще. Какой, скажите, смысл заселяться в атеиста, если тому так и так гореть в геенне огненной? Можно было, конечно, внедриться в кого-нибудь из верующего меньшинства, но при тоталитарном режиме для беса это могло обернуться неприятностями личного порядка.
Последний юродивый, как говорят краеведы, обитал в тридцатых годах возле ещё не взорванного кафедрального собора в Суслове — и исчез после публичного исполнения следующей частушки:
Вряд ли устами Божьего человека глаголил нечистый, и тем не менее юродивые с тех пор в нашей области перевелись. Материалисты скажут: устрашились. Мы же говорим: утратили дух. Но если даже доброе самоотверженное начало, почуяв серьёзную опасность, покидало своих носителей, что уж там говорить о бесах, тварях откровенно эгоистичных! Ещё в девятнадцатом веке была хорошо известна склонность этих негативных энергетических сущностей дезертировать из одержимого, когда тому предстояла самая заурядная порка. Всего-навсего. Один тогдашний врач, больше прославившийся, впрочем, как составитель толкового словаря, излечивал кликуш весьма просто. „Необходимо собрать их всех вместе в субботу перед праздником, — рекомендовал он, — и высечь розгами. Двукратный опыт убедил меня в отличном действии этого средства: как рукой снимет“.