После этого происшествия Геночка почти совсем перестал появляться на улице. Его сутулую фигуру можно было видеть только, когда он плелся на работу и возвращался домой. Встречая знакомых, он уже не вскидывал вверх руку и не кричал «Приветствую», а лишь слегка кивал головой. На традиционный вопрос «Как дела?», он ничего не отвечал, лишь пожимал плечами, давая понять, что не расположен разговаривать на эту тему.
В конце лета у Геночки был день рождения. Я купила подарок и отправилась к ребятам. Дверь открыла Леночка. Худая, с провалившимися глазами, на мой вопрос: «Поздравления принимаете?», – она грустно улыбнулась и проводила меня на кухню. Геннадий встретил меня равнодушным взглядом. На столе у них стояли две чашки с чаем, а на тарелке лежали два бутерброда с дешевой колбасой. Сердце мое сжалось.
«Ну, чего такие грустные сидите? Я тортик принесла. Чай пить будем?», – веселым голосом спросила я.
Леночка поплелась к плите. Я весь вечер безрезультатно пыталась развеселить ребят. А потом не выдержала и сказала:
«Ну, вот что. Хватит. Мы с вами делаем все, что можем. Все наладится. Не надо только руки опускать», – а потом осторожно продолжила,– «Ребята, может быть вам еще кого-нибудь родить?»
Леночка бросила на меня гневный взгляд:
«Да что Вы такое говорите, Наталья Петровна? Это же будет предательством по отношению к Юрочке. Нет! Мы уже все решили. Сначала Юрочку вернем, а потом родим ему братика или сестренку. Только так, а не наоборот! И не говорите нам больше таких вещей! Не хотите больше с нами возиться, не надо. Сами справимся. Но предавать нашего сына не будем».
«Что ты, Лена», – испуганно проговорила я, – «У меня даже таких мыслей не было. Извини, с дуру ляпнула».
В постоянных судах и разбирательствах прошло 6 лет. Стефания Бенедиктовна выяснила, что Юрочку усыновила бездетная семья из Люксембурга. Все документы у них были в порядке. Остался последний шанс – общественный резонанс. Других вариантов не было. Стефания нашла нам недорогого молодого журналиста, который разослал информацию на все телевизионные каналы во все возможные ток-шоу. Оставалось только ждать.
Прошло достаточно много времени. Я, честно сказать, опустила руки. У ребят совершенно закончились деньги. Даже режим строжайшей экономии не мог компенсировать судебные издержки. Я, как могла, помогала Геночке и Леночке. Даже пару раз пробежалась по подъезду, чтобы собрать деньги на очередную экспертизу. От СМИ не было ни слуху, ни духу.
Совершенно неожиданно после Нового года к ребятам нагрянула съемочная группа «Первого» канала. Шумные крикливые редакторы ввалились в квартиру и сразу же начали снимать растерянных чудиков. Журналисты туго знали свое дело. За полтора часа они отсняли весь необходимый материал, поговорили с соседями и, вручив ошарашенному Генке приглашение на вечернее шоу «Поговорим», исчезли также быстро, как и появились.
Передачу вел один из самых известных ведущих Борис Дмитриев. За два дня до эфира по центральному каналу прошел анонс: «И снова органы опеки. Очередной скандал с усыновлением. Сколько можно терпеть беззаконие государственных служащих? Почему такие правильные слова как «соцзащита» и «опека» стали синонимами к словам «коррупция» и «произвол»? Усыновление – кому это выгодно? Как помочь безутешным родителям? Как не навредить интересам ребенка? Все это и многие другие вопросы мы обсудим в понедельник в нашей программе как всегда в 20-00».
Борис Дмитриев знал свое дело. Программа началась с видео из квартиры Генки и Леночки, затем – разговор с соседями. Наконец, в студию пригласили Стефанию Бенедиктовну, она умело ввела всех присутствующих в курс дела, при этом четко расставляя приоритеты и ловко педалируя нужные моменты. Затем в студию пригласили наших чудиков. Они вышли, держась за руки, и тем самым добавили необходимого эффекта. Мы понимали, что симпатии зрителей находятся на стороне ребят.
Но тут появился представитель опеки, и разговор был повернут совершенно в другую сторону. Строгая суровая женщина задавала колкие вопросы:
«Посмотрите на этих родителей. Им самим нужна посторонняя помощь. Разве они смогут дать ребенку необходимое образование? Мальчик живет в замечательной семье. Он знает 5 языков. Его родители – учителя. Как известно, учитель – это очень почетная и высокооплачивыаемая профессия в Люксембурге. Ребенок занимается спортом: лыжами и большим теннисом. Серьезно увлекается авиомоделированием. Нам только что показали, в какой нищете живут биологические родители ребенка. Сравните эти условия с условиями жизни приемных родителей. Большой загородный дом с садом и бассейном. Как вы думаете, что будет с мальчиком, если его вернуть этим родителям в эти условия?»