Виктория достала отдельно сложенные фотографии.
— Не густо, и качество оставляет желать лучшего. Ага, вот цветные есть! Смотри, Вась, какой ты был маленький! Смешной такой в новогоднем костюме.
— Это какой же год? — Вера Федоровна повертела фотографию. — Жаль, нигде не написано.
— Вот это — моя мамка! — Васька погладил фотографию матери и прижал к себе.
— Вась, ты говорил, что мама отвезла тебя к бабушке. Эта бабушка есть на фотографиях? Посмотри хорошо!
Васька начал снова перебирать снимки. Выбрал один из них.
— Вот эта! Очень похожа на Степановну.
— Так ее отчество — Степановна? А имя?
— Не знаю, — пожал он плечами, — ее все Степановной зовут.
Виктория стала разглядывать снимок.
— Какое-то застолье. Гости, судя по лицам, уже пьяные. Вась, а это кто?
— Теть Вика, это же я, не узнали? — засмеялся Васька.
Вера Федоровна взяла фотографию, повернула обратной стороной и прочитала надпись, сделанную карандашом: — «Новоселье, Васе шесть лет».
— Если Василию сейчас почти одиннадцать, значит, жили они в этом доме пять лет? — подсчитала Виктория. — Нет, не пять, а четыре, потому что год назад, в июле, Елена Тарасова завернула в газету все документы и спрятала. Василия отвезла к Степановне, а сама уехала. Куда?
Виктория взяла у Веры Федоровны фотографию.
— Вась, а это что за мальчик рядом с тобой?
— Это же Семка — мой двоюродный брат!
— Вась, посмотри, может, еще кого-нибудь узнаешь?
— Не, тетя Вика, больше никого не знаю.
— Он же тогда маленький был, — заступилась Вера Федоровна.
— Посмотрите, Илья Семенович, может, к вам кто-нибудь из них обращался? — она передала ему фото.
— Никого, даже его мать вспомнить не могу, хоть Василий и говорит, что она приходила к нам.
Виктория собрала фотографии в стопку.
— Ну что ж, отсутствие результата — тоже результат.
— Какой же?
— Можно сделать вывод, что народ весь приезжий. Теперь, когда есть свидетельство о рождении, можно узнать, где жила семья Тарасовых раньше. Это уже кое-что. Пойду я в сад, подышу свежим воздухом и подумаю, — она вышла из комнаты, прихватив пачку сигарет. Илья Семенович вышел следом за ней.
— Собрались свежим воздухом подышать, и снова за сигареты? Может, пора уже бросить?
— Обязательно брошу, Илья Семенович, но немного позже.
— Ладно, не мое это дело, извините. Я о другом хотел поговорить. Вы обратили внимание, что Василий узнал своего двоюродного брата Сему? Наверное, нужно с Кириллом связаться, узнать, как вы сказали, где они раньше жили, побывать там. Может, действительно, соседи или родственники остались.
— Сема… Семен… — задумчиво повторила Виктория. Потом затушила сигарету. — Илья Семенович, нам нужно срочно позвонить Кириллу!
— Телефон все там же, на тумбочке. В чем проблема?
— Проблема в Семе.
— Кирилл, мы посмотрели все, что было в свертке. Скажи мне, где сейчас Сева?
— Где-где — догадайся с трех раз.
— Ясно. Мне можно с ним поговорить?
— Только в порядке исключения.
— Тогда завтра утром я подъеду, — она нажала кнопку отбоя.
— Илья Семенович, я хочу поговорить с Севой. Мне кажется, вернее, я уверена, что двоюродный брат Васьки и этот Сева — одно и то же лицо.
— Это которому вы ведро на голову надели?
— Да, тот. Покажу ему фотографию. Думаю, что он в этой истории замешан и должен знать Степановну.
— Хорошо. Допустим, Сева скажет, где живет Степановна. Что вы будете делать?
— Поеду туда. Не думаю, что это далеко. Васька же пешком дошел. Правда, он не знает, сколько дней шел.
— Держите нас в курсе. Звоните, чтобы мы знали, где вы находитесь. И не удивляйтесь моей просьбе — вы же одна.
— Хорошо, Илья Семенович, буду звонить. Жаль, что у меня нет пистолета.
— Вот это и хорошо, что нет, — мне будет спокойнее, — засмеялся Илья Семенович.
В комнату зашли Вера Федоровна с Васькой.
— Что это вы от нас спрятались? Секретничаете?
— Разве от вас спрячешься? Садись, Верунчик. Нет у нас секретов. Вот Виктория опять собирается ехать.
— Я вернусь. Только узнаю, куда уехала Васькина мама.
— Теть Вика, можно, я с вами поеду? — запросился Васька.
— Нет, дорогой, мне с тобой некогда будет возиться. Поеду с утра пораньше, чтобы до планерки с Кириллом поговорить. Да, Вась, фотографии и документы я обещала вернуть обратно — это вещественные доказательства, — сказала Виктория и добавила, обращаясь к доктору: — В чем я лично, как друг Винни-Пуха, глубоко сомневаюсь.