В 14 часов началась артиллерийская подготовка. В 14.25 небольшая группа наших бойцов ворвалась в рейхстаг. Это были бойцы из батальонов Неустроева и Давыдова. Но связь с этой группой прервалась, так как основные наши силы войти в рейхстаг не успели, противник отрезал их и дальше не пускал.
Обстановка была исключительно напряжённая, — знали, что наши люди там, а что с ними — неизвестно. Говорили, что наши входили в рейхстаг, уходили и опять вошли. Я пытался послать туда связного с рацией, но его убили. Я больше никого не посылал. Решил, что если есть там наши, они будут держаться, а в 21.30 начнём новое наступление.
Я выбрал такой час, так как надеялся провести эту операцию в течение ночи, пользуясь относительной темнотой.
В 21.30 началась новая артиллерийская подготовка, но на этот раз стреляли не по рейхстагу, так как оттуда противник огня уже не вёл, а по улицам вокруг рейхстага и по траншеям, которые шли по Шарлоттенбургерштрассе и вдоль канала.
Теперь задачей артиллеристов было обеспечить фланги. На фланги были брошены и основные силы пехоты — батальоны Неустроева и Давыдова.
В 22 часа эти два батальона прошли в нижние этажи рейхстага. Рейхстаг был разрезан как бы пополам. В нижних этажах наши вели бои, в верхних еще сидели немцы, но над куполом рейхстага уже развевалось советское знамя Победы.
Ещё перед штурмом рейхстага я вызвал к себе офицера разведки капитана Кондрашева и приказал ему подобрать двух-трёх хороших разведчиков, которые должны пройти вместе с пехотой к рейхстагу и водрузить на его куполе данное нам красное знамя.
Капитан Кондрашев представил мне двух разведчиков — Егорова и Кантария. Я знал их: это были смелые, храбрые люди, прошедшие огонь и воду. Я им сказал, в чём их задача.
Они загорелись:
— Есть, сделаем, товарищ полковник!
Когда пехота наша прорвалась к рейхстагу, в здание вместе с бойцами ворвались знаменосцы Егоров и Кантария. Поздно вечером 30 апреля капитан Неустроев позвонил мне и сказал:
— Наше знамя водружено на куполе рейхстага.
Я посмотрел на часы: было 22 часа 50 минут вечера.
Штурм рейхстага.
У главного входа рейхстага.
Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант
К. САМСОНОВ
Прорыв к рейхстагу
29 апреля, в десять часов утра, мы увидели огромное темное здание. У главного входа висел большой флаг с фашистской свастикой. Среди бойцов прошёл шепот: «Рейхстаг».
Мне доложили, что первая стрелковая рота без всякого приказа пошла в атаку. Я дал команду и остальным ротам. Позднее я понял, что немного погорячился. Сперва немцы не стреляли, затем открыли огонь из всех видов оружия, и нам пришлось приостановить атаку. Мы пополнились боеприпасами, согласовали свои действия с артиллеристами, уточнили направление каждой роты и лишь затем приступили к делу.
Удивляться тому, что первая рота бросилась вперёд без приказа, не следует. С тех пор как бои развернулись в Берлине, такие случаи бывали. Все рвались вперёд, и удержать людей было чрезвычайно трудно.
До того как мы увидели рейхстаг, батальон получил приказ — наступать вдоль улицы Моабит, выйти к Шпрее и захватить мост. Чем ближе мы подходили к мосту, тем сильнее становился огонь противника. Тем не менее лейтенант Крутых со своим взводом перебежал через мост и ворвался в здание. У немцев в этом доме были большие силы. Это знал Крутых и всё же ринулся туда. Завязался тяжкий и неравный бой. Немцы подтянули танки и самоходы. Лейтенант Крутых был отрезан от батальона. Все слышали, как Крутых ведёт бой в окружении, но помочь ему в этот момент казалось невозможным. И всё-таки начальник связи капитан Самойлов не вытерпел и, поднявшись во весь рост, крикнул:
— Вперёд за Родину, вперёд за Сталина!
Все бойцы, находившиеся возле моста, ринулись за капитаном. Минуту назад всё это представлялось абсолютно невозможным, а теперь наши бойцы бежали через мост на выручку товарищей. Самойлова ранило, но он не оставил бойцов. За группой Самойлова, как видно, наблюдали немецкие самоходчики. Подкатив ближе свою машину, они начали бить по бойцам. Положение Самойлова стало ещё более тяжёлым, чем положение Крутых. Но вот вдруг всё резко меняется. Самоходка горит, из неё выскакивают немцы. Наши бойцы бьют из автоматов по немецким самоходчикам. Немцы поднимают руки. Оказывается, красноармеец Медведев, заметив, что товарищи его попали в беду, подполз близко к самоходке и со второго выстрела из противотанкового ружья подбил её.