В 1799 году на архипелаге проживало 242 543 человека[24]. Основу экономики островов составляло сельское хозяйство — садоводство, виноградарство, производство оливкового масла. Его продукция в основном шла на внешний рынок, главным образом в города Южной Италии и Венецианской республики.
Ионические острова издревле были заселены греками и входили в состав Греции. Затем их, как и всю эту древнюю страну, завоевали римляне. После распада Римской империи до XII века они были свободными, а в средние века стали яблоком раздора: за обладание ими вели между собой длительную борьбу Византия, Османская империя, Венеция, Неаполь, пока наконец в XV веке их окончательно не прибрала к своим рукам Венецианская республика.
В 1797 году французские войска, оккупировав Венецианскую республику, высадились на Ионические острова, захватили и принадлежавшие ей порты и крепости на западном побережье Балканского полуострова.
Наполеон придавал Ионическим островам большое стратегическое значение, видя в них основную базу Франции в ее экспансии на востоке Средиземноморья. В своем донесении Директории от 27 августа 1797 года он подчеркивал: «Острова Корфу, Занте и Кефаллония важнее для нас, чем вся Италия…»[25]
Первым перед объединенными эскадрами открылся остров Цериго, самый южный в архипелаге, находившийся на пересечении морских дорог. Он сравнительно небольшой, его гарнизон составляли всего несколько сот человек, размещался он в двух не очень сильных крепостях: одна, наиболее слабая, располагалась на берегу залива Св. Николая, другая, под названием Капсала, — в нескольких километрах от берега. Острову французы отводили немаловажную роль — наряду с Корфу использовали его в качестве оперативной базы своего флота.
Вице-адмирал Ушаков прекрасно понимал, как важна удача в первом же бою для состояния духа моряков и десантников, для достижения успеха всей предстоящей кампании. Поэтому, планируя овладение островом Цериго, он стремился все тщательно, до деталей, продумать и подготовить.
Проведение этой операции он поручил командиру фрегата «Григорий Великия Армении» капитан-лейтенанту И. А. Шостаку, боевому, инициативному офицеру, отличившемуся еще в 1790 году в составе гребного флота при взятии Измаила. В состав отряда вошли также 32-пушечный фрегат «Счастливый» и посыльное судно «Панагия Апотуменгана» с десантом на борту.
В борьбе с французскими войсками Ушаков рассчитывал на поддержку греческого населения островов, — единоверного, давно питавшего добрые чувства к России, хотел, чтобы оно видело в лице русских моряков своих освободителей. Напутствуя в своем приказе отряд, он обязывал командира «ласковостью и увещанием» добиться, чтобы местные жители «принудили французов сдаться пленными или их истребили бы на острове, к себе французов не допускали бы, а приходящие к острову суда брали бы в плен»[26]. Адмирал вручил Шостаку свое обращение к населению Цериго, в котором призывал его действовать совместно против неприятеля. В обращении говорилось также о том, что жителям после освобождения острова будет предоставлена право на самоуправление. Капитан-лейтенант получил также письмо к начальнику французского гарнизона с предложением сдать крепость без кровопролития.
28 сентября отряд ушел к Цериго, а эскадра направилась для пополнения запаса воды к острову Хиос, к тому самому, у которого эскадра вице-адмирала Г. А. Спиридова разгромила турецкий флот. Там произошел инцидент, который ярко характеризовал отношение местного греческого населения к туркам. Когда эскадры бросили якоря, командам судов было разрешено сойти на берег. И тут произошло непредвиденное. Увидев на берегу турецких матросов, жители бросились запирать свои дома и лавки. Улицы мигом опустели. Объяснялось это довольно просто: греки хорошо знали турецких моряков, которые обычно, появляясь в каком-нибудь греческом селении, тут же начинали грабить и насильничать. Попытались они заняться разбоем и на этот раз.
Узнав о происшедшем, разгневанный Ушаков направил резкое письмо турецкому командующему, заявив, что если союзник и впредь будет так относиться к местному населению, то эскадрам «лучше плыть порознь, условившись лишь о местах встречи». Кадыр-бей вынужден был принять самые строгие меры. Он объявил на своих кораблях, что в случае жалоб населения будет провинившихся подвергать смертной казни. Это подействовало: турки прекратили насилия и грабежи.