– Девчата, к столу! – раздается радостный призыв от печки. – Кукурузины поспели!
– Уря! – восклицает сестрица, с удовольствием отрываясь от нудного и порядком поднадоевшего занятия. Встает с места и порывается на противоположный конец стола, к самовару, чашкам и тарелкам.
– Куда?! – хором вопим мы с Сергеем. – А руки мыть?
– Кать, ну вот что за безобразие! Ведь взрослый человек, медсестра – а про руки вечно забываешь! – ворчу на сестру.
– Ну, ладно-ладно… уже ушла, – бухтит Катруся, и в самом деле направляясь к рукомойнику у двери. – А сами-то…
– Тоже уже идем! – отзывается Сергей.
Помыв руки, рассаживаемся вокруг самоварчика. На тарелках по две кукурузины, рядом солонка и новинка нашего гончарного цеха (уже именно цеха, а не просто мастерской!) – керамическая масленка, в ней сюрпри-и-из – сливочное масло.
– Сережа, передай мне заварку и чайничек, пожалуйста! – говорю я.
– Прошу! А ложечку?
– Да, и вправду, спасибо, что напомнил…
– Кому какое варенье?
Катруся задумчиво разглядывает баночки.
– Может, вишневое? – все же решает наконец выбрать.
– Какое закажете, сеньорита Катерино! – шутит Сет Север. – Ира, а тебе что?
– Передвинь ко мне поближе малиновое варенье и чуть левее сдвинь к самовару мед.
Наконец чай разлит по чашкам, варенье выложено на маленькие блюдечки – сидим и уплетаем за обе щеки все так, что, как говорится, за ушами трещит. На улице льет дождь, сыро и неуютно – а у нас тепло, сухо, уютно и неспешно ведется разговор о жизни вокруг. Эх, жаль, нет здесь наших родителей – было бы еще лучше!..
А чуть позже это чаепитие с кукурузой получило совершенно неожиданное продолжение.
На сковородке, пристроенной на треножнике над костерком, что-то скворчало и брызгалось раскаленным маслом.
– Ира, что там у тебя такое? – спрашивает забежавшая по пути из госпиталя на огород сестра.
– Эксперимент у меня там…
– Какой?
– Кулинарный, Катюш. Решила глянуть, что будет, если взять сухие кукурузные зерна и во фритюре их обжарить.
– В смысле?.. – озадаченно пригляделась к сковороде Катя.
– В таком – полопаются на попкорн или раньше сгорят. Вот пришло в голову, что как раз в Америке самыми распространенными сортами были крахмалистая и лопающаяся кукуруза. Даже странно, что мы раньше у мексиканцев, которые пришли в Форт из миссии дона Хосе, не видели, чтобы они готовили зерна таким способом.
– Сгорят, наверное… или, может, не все, а часть лопнет.
– Вот и я подумала – может, хоть часть в попкорн превратится… тогда его можно будет с сахаром потребить. А лучше даже с пудрой, посыпать или обвалять…
Тут сковородка издала странный звук, похожий на хлопок пистона. Внимательно и с волнением всматриваемся в происходящее – зерна лопаются и выворачиваются наизнанку. Некоторые, правда, так и не раскрылись…
– Во-о… – расплываемся улыбками, – что и следовало доказать… Следующим номером – миска и сиропчик!
Если мы думали попробовать такую вкусняшку в одиночку, то, как обычно, зря…
На новое угощение тут же сбежались мальки, уже привыкшие, что у нас частенько можно отхомячить что-нибудь вкусненькое. Заводилой среди них оказалась та самая Птичка, с которой мы однажды освобождали от «комнатного плена» шмеля. Девочка подросла, давно перестала смущаться в нашем присутствии. Ее успехи в школе были выше всяких похвал. Кроме того, она незаметно, но прочно стала постоянной посетительницей нашей стеклодувной мастерской. Пытаясь там помогать в меру своих невеликих сил. Компенсируя отсутствие «мощности» старанием и усидчивостью. И неизменным хвостиком сопровождала нас на опытных делянках, которые мы, разумеется, сразу же завели на новом месте. Ведь старые поля и огороды остались на берегу океана, рядом с Фортом.
Но это к слову. Если же по существу, то эта маленькая предводительница местной ребятни «верхним чутьем» уловила назревающее вкусно-интересное приключение и заявилась к нам во главе своего отряда. Так что дегустация прошла шумно, весело и просто на ура. К самому финалу подошел наш вроде как завхоз, Сергей, который ненадолго приехал в Долину. Решая, как обычно, какие-то свои загадочные дела с Женей и остальными инженерами. Оценил наше «изобретение», похвалил. С ходу предложил взять первую лицензию в истории наших поселений на производство лакомства. В ответ на вопросы: «А зачем это вообще надо, разные там лицензии и вообще частное предприятие?» – доходчиво объяснил, что пора приводить наш военный коммунизм в удобный и понятный для всех порядок. Мол, частным оно будет до определенных границ, тем более что месяц назад уже было совещание, на котором мы ломали копья по поводу несовершенства нашей экономики. Мы с мужем на оном присутствовали, он даже получил персональное задание разработать работающую модель «капитализма с человеческим лицом». Вот как раз машина для попкорна и будет первым пробным шагом в этом направлении.
Проводили детей, им уже пора было бежать встречать родителей с работы. И тут камрад Снейк, как мы его частенько за глаза, а кое-кто и прямо в лицо, называли, огорошил нас двумя новостями. Первая была вполне ожидаема. Он в какой уже раз спросил нас с Сергеем, когда мы серьезно начнем помогать Директории в решении демографической проблемы? Раньше удавалось кое-как отговариваться его личным примером – мол, на себя посмотри! Молодой парень, весь из себя, а холостой, что тогда с других требуешь?!
В ответ Кобра загадочно усмехнулся, открыл планшет, который мы сообща сделали ему из кожи какой-то здоровенной змеюки и вручили на день рождения. Достал оттуда красивые цветные открытки (очередная новинка нашей полиграфической мастерской) и вручил нам две из них. На нашей оказалось, вы только подумайте (!), приглашение на свадьбу! Заглянула через плечо Катрусе – то же самое, только ей лично!
Вот это да!
Торжество было назначено на 15 мая этого года. Ищем среди завитушек псевдоготического шрифта – кто же невеста? Таковой в приглашении значится сеньорита Мария дел Ампаро, старший лейтенант, командир роты специального назначения Первого полка Калифорнийской Директории.
Упасть и не встать!..
Глава пятая
О пользе чужой головной боли
Наличие свободы выбора у вас зачастую зависит от отсутствия такового у соперника.
Весна 1794 года. Долина Дакота
Динго
Честно говоря, не думал, что идея создания липового суперпулемета может меня так захватить. Конечно, сначала мы сдали первую пробную партию карабинов. Особую гордость вызывал у меня созданный по заказу Всеслава «штарк» (от ШТурмовой АРмейский Карабин), он же «М402К». Легкий, три кило в снаряженном виде, длиной всего полметра со складным рамочным прикладом, такой самозарядный карабин неплохо смотрелся бы и лет через двести. Шесть патронов в магазине, седьмой в стволе. Из дополнительных усовершенствований появилась затворная задержка. Теперь, если кончались заряды в магазине, достаточно было кинуть патрон в открытый приемник, нажать на рычажок перед спусковым крючком – затвор закрывался, и оружие готово к выстрелу. Это позволяло сэкономить какие-то секунды на перезарядке и, значит, сохранить жизнь нашим бойцам. Такое новшество практически сразу же перекочевало и на полноразмерные самозарядные карабины.
Пока шли испытания, я целыми вечерами просиживал в кабинете, думал, чертил. В конце концов идея начала прорисовываться. Вращающийся пакет из восьми гладких стволов, десять было просто жалко ставить, да и вес системы получался запредельный. Сорокадвухзарядный барабан торчал вверх из ствольной коробки, отлитой из алюминиевого блока цилиндров. Особую жуть представляла система запала. Никаких капсюлей, все гораздо геморройнее – электрозапал. Неотъемлемой частью «Супер Гатлинга» стала электрофорная машина. Ох, как я задолбал наших стеклодувов ее изготовлением, зато результат ощутил на своей шкуре – меня шарахнуло через плохо изолированный провод. По ощущениям, киловольт восемь-десять аппарат выдавал.