— Джоанна Миллер, — сказала я, протягивая руку. — Первокурсница, здесь на стипендию по гребли.
Ее светло-карие глаза с интересом оглядели меня, вероятно, отметив мой странный цвет глаз, дешевые джинсовые шорты, поношенную спортивную футболку и босые ноги. — Я Мари Ансальдуа. Второкурсница.
— Ансальдуа? — Выпалила я. — Какого хрена ты делаешь в общежитии - С?
Ансальдуа были семьей Первого уровня, владевшей несколькими сетями роскошных отелей. Они были связаны с Ферреро, поскольку Андреа была миноритарным акционером, но они вели бизнес и забирали большую часть прибыли, как это могли делать все Семьи первого уровня.
Она вздохнула, закатив глаза. — Я знаю. Меня наказывают мои родители. Они недовольны тем фактом, что я отказываюсь расставаться со своей девушкой. Я познакомилась с ней, когда училась в школе-интернате в Мадриде. Мы на большом расстоянии, но я довольно громко рассказываю об этом в своем Instagram.
— О, — растерянно ответила я. — Почему их это волнует?
Из всего зла, причиненного институтом Четырех семей, гомофобии на самом деле не было в списке. Некоторые из самых известных и богатых горожан города были гомосексуалистами.
Она подбежала к моей кровати и драматично плюхнулась на матрас, не обращая внимания на Макса, который все еще сидел там, с удивлением глядя на нее и вертя нож в пальцах. — Они достаточно придерживаются старой школы, чтобы хотеть, чтобы я произвела на свет наследника через традиционный брак, даже несмотря на то, что я лесбиянка. Им все равно, встречаюсь ли я с женщинами на стороне, если я просто соглашусь на это. — Она прищурилась. — Я не буду.
— Рад за тебя, — сказал Макс, поворачиваясь, чтобы сесть на кровати, скрестив ноги, и посмотрел на нее сверху вниз с лукавой усмешкой. — Но если ты передумаешь, я всегда готов.
— Макс! — рявкнула я. — Какую часть лесбиянства ты не понял? Веди себя прилично.
Мари была невозмутима, скользнув взглядом по Максу, как будто только что заметила его присутствие, и я наблюдала, как она разглядывает его угловатые скулы, идеальную кожу, густые локоны цвета воронова крыла, которыми его наградило корейское происхождение, собранные в искусно растрепанный мужской пучок, и его белую футболку с V-образным вырезом, которая была такой обтягивающей, что я поддразнила его этим утром за то, что бы он не лазил в мой комод.
— О, ты очень хорошенький, — сказала она ему, и он приосанился. — Но ситуация с членом дисквалифицирует, сьенто.
— Мари, это мой двоюродный брат Макс, — сказала я, прислонившись задницей к столу и скрестив руки на груди, чтобы одарить Макса еще одним предупреждающим взглядом. — Он чрезвычайно пансексуален и безнадежный флиртовщик. Пожалуйста, извини его.
Макс подмигнул ей в последний раз, прежде чем подняться на ноги. — Мне все равно нужно возвращаться домой. Я надеюсь, что вы обе держите меня в своих мыслях и молитвах, пока я в ловушке на последнем курсе средней школы в Саутсайде.
Мари сморщила нос. — Вы, ребята, с Саутсайда? Поэтому у тебя есть нож? Знаете, здесь он тебе не нужен. Самое безопасное место во всем Сити - внутри стен Академии, особенно пока здесь Наследники.
Я сомневалась в этом, и Макс тоже. Он встретился со мной взглядом и быстро кивнул, и я поняла, чем он собирается заняться, когда выйдет из моей комнаты.
Он обнял меня, и я сжала его в ответ. — Я свяжусь с тобой позже, — прошептал он мне на ухо. — Веди себя хорошо. Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я в ответ.
— Приятно познакомиться, Мари! — крикнул он ей, неторопливо направляясь к двери со своей точной копией моего Академического удостоверения и теперь активированным штрих-кодом, чтобы посетить как можно больше в Академии, прежде чем сесть на поезд и вернуться домой.
Я повернулась обратно к Мари, обнаружив, что присутствие незнакомца в моем пространстве не раздражает меня так сильно, как обычно, хотя бы потому, что это немного уменьшало боль от потери Макса. — Есть какие-нибудь советы, как пережить первый день?
Она поморщилась. — Не совсем. Дела у здешних Наследников какие-то... напряженные. И это никогда не бывает, эм, здорово, особенно для студентов-стипендиатов. Но ты выглядишь… крутой?
Я усмехнулась. Вся тонкая кожа, которая у меня когда-то была, исчезла в тот момент, когда Брюс вытащил меня из Обсидиана.
И это место не могло сломать то, что уже не подлежало ремонту.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утром в понедельник я проснулась рано, натянула кое-что из одежды и отправилась в столовую завтракать. К моей стипендии прилагался план питания, предусматривавший трехразовое питание, и я намеревалась им воспользоваться, потому что, хотя Дом и Лора неплохо справлялись сами, я не хочу тратить их деньги, когда в этом не было необходимости.