Болезненные воспоминания нахлынули на меня.
— Извините меня, декан, — позвала она, добравшись до передней части сцены, вытягивая шею, чтобы посмотреть на декана Янсен. — Мне нужно сказать несколько слов, если вы не возражаете.
— Что все это значит? — Требовательно спросила декан Янсен. — Кто... — Она в замешательстве уставилась на нее сверху вниз, и то, что она увидела, заставило ее внезапно отпрянуть от микрофона с широко раскрытыми глазами и разинутой челюстью, как будто она увидела привидение.
Джоанна грациозно поднялась на сцену, а затем повернулась, высоко подняв голову, ухватившись за стойку микрофона, и ее глаза встретились прямо с моими.
Ной ахнул.
— Ее глаза, — прошипел Зак, его голос внезапно дрогнул. — Посмотри на ее гребаные глаза.
Глаза уникального аквамаринового оттенка, которые я так хорошо знал, смотрели на меня в ответ. Этот цвет навсегда запечатлелся в моем мозгу как в моих самых дорогих воспоминаний, так и из худшей ночи в моей жизни - из наших жизней.
— Этого... этого не может быть, — пробормотал я.
— Добрый вечер, Академия Холивэлл, — сказала она в микрофон, оглядывая зал, как царственная королева. — Если вы извините за короткое прерывание, я хотела бы сказать несколько слов, прежде чем мы перейдем к нашему почетному гостю. — Она выплюнула эти последние слова, отказываясь смотреть в сторону моего отца, как будто он был ниже ее достоинства.
Он стоял рядом со своим столом в передней части зала, и полный ужаса взгляд, пробившийся сквозь его суровую маску, говорил о том, что он пришел к тому же пониманию, что и мы.
— Как может… как это может быть? — Ной прошептал. — Она не может быть ею.
— Вы все знаете меня как Джоанну Миллер, первокурсницу и стипендиатку Холивэлла - беспризорницу, пытающуюся вырваться из Саутсайда, близко общаясь с городской элитой. Все время, пока я здесь, мне постоянно напоминали, что я здесь чужая.
Нас окружал смущенный ропот. От студентов слышались насмешки и жалобы.
— Ты этого не сделаешь, дрянная шлюха, — громко сказала Харпер, и ее мать попыталась заткнуть ее суровым, обеспокоенным взглядом. — Что? Почему мы позволяем ей говорить?
У меня дрожали руки. Декан хорошо знала Керстин Найт, и версия Джоанны Миллер, которая стояла сейчас перед нами, была ужасно похожа на ту, какой была Керстин перед смертью.
— Харпер, милая, — сказала Джоанна, бросив на нее снисходительный взгляд, полный фальшивого сочувствия. — Я предлагаю тебе заткнуться и выслушать то, что я хочу сказать. Тебе будет интересно это услышать, я обещаю.
— Может ли она... изображать ее? — прошептал Зак. — Она мертва. Они сказали нам, что она мертва!
Но это было не так, когда она покидала ту комнату. Я знал это. Иногда я думал, что мне это померещилось.
Но они сказали нам. Они сказали, что и ее убили.
— Я подумала, что вам всем было бы интересно услышать, как я попала в Холивэлл, — продолжала Джоанна, разнося свой голос по теперь уже устрашающе тихому обеденному залу. — Как оказалось, в этой истории замешан ваш почетный гость.
Она, наконец, посмотрела в его сторону, и взгляд, полный неприкрытой ненависти, который она бросила на моего отца в тот момент, заставил мой желудок опуститься к моим гребаным ногам.
— Это она, — прошептал я.
Зак издал совершенно невеселый смешок. — Ну, это многое объясняет, не так ли?
Она продолжила сильным и уверенным голосом. — Когда мне было одиннадцать лет, меня вытащили из постели в моем собственном доме. Меня били прикладом пистолета по голове до тех пор, пока я не потеряла сознание.
Черт.
— О Боже, — выдохнул Ной.
Я взглянул на него. В его глазах блестели непролитые слезы.
Мы как будто вернулись в тот гребаный конференц-зал и переживали все это заново.
— Когда я пришла в себя, я лежала на полу в незнакомой комнате, из головы у меня текла сильная кровь. К несчастью для меня, я пришла в сознание как раз вовремя, чтобы услышать, как наш почетный гость Джеймс Спенсер застрелил моего отца.
Послышались громкие вздохи. Голоса в комнате усилились.
Моего отца, главу одной из Четырех Семей, только что обвинили в убийстве.
Убийство, которое он, безусловно, совершил.
Представители прессы, находившиеся в зале, переместились к передней части сцены и теперь снимали ее на свои телефоны.
— Черт, она слышала, как все это происходило, — простонал Зак себе под нос. — Черт. Твою мать.
Ее глаза встретились с глазами Зака. Мы знали, что будет дальше.