— Здорово, — сказал Лоцман, — я бы хотел быть капитаном на парусном корабле, таком, как у викингов.
— Будешь! — пообещал Федор так, как будто ладья уже стояла у причала и ждала только назначения капитана.
Через три дня жизни на свалке идея построения собственного деревянного поселка на берегу мощной реки среди густых сибирских лесов настолько охватила ребят, что разговоров ни о чем другом у них просто не было. Федор был счастлив, обретя статус наставника. Он мог передавать свои знания и жизненный опыт, которые считал бесценными, и это все принималось ребятами, которым не хватало в жизни отеческой заботы старшего человека, с благодарностью и вниманием. Только Иван не выказывал восторга. Время уходило, а он так и не. собрался к отцу.
И все чаще вспоминал маму, которую, как ему теперь казалось, обидел он совершенно, незаслуженно. Но вернуться домой он пока не считал для себя возможным. Он не мог бросить и предать только что приобретенных настоящих друзей, не мог оставить их бродяжничать по вокзалам и помойкам, превращаться в вонючих маленьких воришек, юных алкоголиков или наркоманов.,
А пригласить их к себе в московский дом, в эти хоромы, где им всем хватит места, он тоже не мог — все-таки он не "был пока еще хозяином своей судьбы и своего имущества. — Да и мама никогда не поймет его, если он приведет в дом беспризорников. А отец должен его понять. Ведь у отца тоже были когда-то его верные друзья, его бригада, которой он очень дорожил.
Отец должен его понять, принять вместе с пацанами, только нужно как-то до него добраться всем вместе. А как это сделать, если по всей Москве люди Шамана ищут их, если с электрички стопроцентно их стайку сразу же ссадят первые попавшиеся милиционеры и отправят всех в приемник-распределитель. Иван думал-думал, но решение никак не приходило в его голову
Когда страсти в «офисе» Шамана накалились до предела, за его спиной появились четырё типа, словно только что сошедшие с привокзального щита «Их разыскивет милиция». Они сжимали в руках биты и цепи и угрожающе ими поигрывали. Но Саше Белову, когда он понял, что переговоры с лидером привокзальных рэкетиров зашли в тупик, было на это наплевать — он думал только о сыне.
— Я тебя предупреждаю на полном серьезе, Шаман, — произнес он, — если хотя бы волос упадет с головы моего ребенка, я тебя урою!
Шаман Белого не боялся. Те люди, которые приходили к нему от высокого чиновника и авторитетного пахана, дали ему разрешение в случае, если Белов поимеет глупость заявиться один или с какой-ни-будь мелкой сошкой, без разговоров отправить его на тот свет. Но Белый пришел не один, а Шмидт не был мелкой сошкой, и такая расстановка сил поставила Шамана в тупик.
Он ничего не ответил Белову на его угрозу. В данный момент сила была на его стороне — он играл на своем поле, поэтому Белов, а за ним и Шмидт поднялись с дивана и вышли сначала из офиса Шамана, а потом и из игрового зала, в котором слышался шум падающих в лоток монет.
— Наконец-то я услышал настоящего Сашу Белого — сказал Шмидт, — а то я уже думал, что это не ты, а какой-то другой человек с твоей внешностью…
— После того, как я умер и снова воскрес, я и стал абсолютно другим человеком, — ответил Белов, — я уже и сам не рад, что сорвался…
— Ты, может быть, и стал другим человеком, но мир вокруг тебя не изменился, — сказал Шмидт, — нельзя в волчьей стае
стать овцой и наивно рассчитывать, что тебя не съедят. Если мы сейчас не уничтожим Шамана, то он убьет Ваньку. Так что война неизбежна.
— Есть и другой способ, — сказал Белов.
— Какой?
— Найти Ивана раньше, чем его найдет Шаман, — ответил Белый, — тогда и проблема будет снята.
Они спустились с высокого крыльца игрового клуба и сели в бронированный джип, где их ждали Степаныч и Оксана.
Кабан толкнул двери красносибирского диско-бара «Лагуна» и вошел внутрь. Дизайн интерьера его приятно порадовал — светились неоном нарисованные на стенах звезды, в полумраке гуляли по помещению цветные лучи, освещая тела танцующих молоденьких девушек. Кабан представил, как он жмет своими огромными лапами худенькие ножки нимфеток, и приток крови ко всем органам взбудоражил его воображение еще больше.
Кабан подошел к стойке бара и заказал себе коктейль подороже, чтобы произвести впечатление на сидящих поблизости девчонок, которые не без интереса поглядывали на здорового, высокого, явно нездешнего мужчину, похожего на сбежавшего питомца свинофермы. Но даже в его свиноподобии было какое-то обаяние, когда Кабан был в хорошем настроении и улыбался. Он заказал от себя такой же коктейль двум девушкам, которые смотрели на него, а потом присел за свободный столик.