— Я знаю, Игорь Леонидович, — кивнул Белов, — телевизор смотрю. Не все олигархи так ведут свои дела, а точнее никто, они ведь не самоубийцы, чтобы себе во вред поступать, а фанаты своего дела. Да и сами месторождения отличаются друг от друга. Нефть везде имеет разную себестоимость, это зависит от глубины залегания, от геологии. Нерентабельные скважины нельзя не закрывать, таковы элементарные законы рынка. Поэтому конкретно надо смотреть, где и кем нарушаются законы, если они нарушаются. И потом, на Западе никакого хаоса в экономике не наблюдается, хотя там почти все в частных руках находится. К чему вы, клоните?
— Заставить я тебя не могу, — развел руками Введенский, расстроенный его со-противлением, — но неплохо было бы, если бы те акции, которые тебе Рыков оставил, ты передал государству. Само собой, директором комбината ты останешься, могу тебе посодействовать в выдвижении твоей кандидатуры в Совет Федерации, — подкинул сахарную косточку генерал. — Согласен?
— С чем? — лукаво улыбнулся Белов. — Что олигархов надо прижать или что лучше сделать их членами Совета Федерации?
— Я тебя не тороплю, — продолжал Введенский, игнорируя иронию в словах Белова, — подумай, поразмысли пару месяцев…
— А что, Зорин так и не объявился? спросил Белов. — У него ведь тоже есть акции комбината.
— Нет, — вздохнул Введенский, — пока не удалось его найти. Он бежал из собственного дома, как удалось выяснить, как раз накануне того дня, когда киллер застрелил Олега Алексеевича Рыкова. Вовремя улизнул, а то сидеть бы ему на нарах вместе с этой мразью Литвиненко.
Белов взглянул на часы и понял, что ему пора прощаться с генералом. Через полчаса встреча с Иваном, а потом самолет на Красносибирск. На прощание Введенский еще раз попросил его подумать относительно передачи акций комбината государству, намекнул, что президенту Батину такое решение пришлось бы по душе, а потом рассказал как бы невзначай про олигарха Берестовского, которого в результате операции ФСБ удалось вытащить из-за границы. Государство уже предоставило ему комфортабельный номер с телевизором и холодильником в Бутырке.
Белов намек понял, однако отнюдь не печальная необходимость расстаться со своим капиталом его расстроила. Ему стало обидно за свое дело, за людей, за рабочих, которые доверили ему свою судьбу. Ведь государствённый чиновник никогда не сможет вести свое дело так, как хозяин-предприниматель, без оглядки на выше стоящих. А значит, по большому счету, от этой повторной национализации в перспективе потеряют все — и рабочие, и государство, которое недополучит налогов на несколько миллиардов рублей.
Но бороться с Батиным, если он стоит за этим предложением, было бы бессмысленно. У государства тяжелая прокурорская задница, сядет и придушит ненароком. Белов обещал подумать, поразмыслить, но конкретного ответа не дал…,
После его ухода Введенский долго сидел и размышлял об их непростых отношениях. Когда-то, в начале их знакомства, Белов казался ему моральным уродом, патологическим типом с врожденной, склонностью к убийству и насилию. Он работал с ним, потому что получил задание от выше стоящих по служебной лестнице и как дельный и исполнительный офицер приказы обсуждать не собирался. Потом, общаясь с Александром плотнее, он узнал его лучше, и понял, что Белов в криминальной среде — человек посторонний, что судьба готовила ему совсем другой путь. Не потому ли руководство ФСБ именно его выбрало на роль агента влияния из сотен и тысяч российских братков? Там ведь, наверху, не дураки сидели! Вот только с управляемостью у Белова, как всегда, плохо. Очень плохо…
Совсем недавно Игорь Леонидович по-лучил доступ к закрытой информации, которая заставила его многое пересмотреть в своей жизни. Оказалось, он сам, как и Белов, вошел в число избранных, которым волей государства суждено было стать теми, кем они стали. В последние годы существования социализма, предвидя его крах, группа генералов от КГБ решила подобрать в среде молодежи талантливых руководителей. То есть, заменить в перспективе бездарных партийных боссов людьми новой генерации, полностью под-контрольных им, внедрить их во все сферы жизни и таким образом снова захватить утраченные командные высоты. Самое интересное, в самом начале этого списка, перед фамилией Белова, фигурировал сам Батин! А следующим после Белова был Введенский…
Кабан припарковал свой автомобиль на охраняемой стоянке, каких в столице разве-лось немало, и направился к подъезду своего дома. Он шел в прекрасном настроении, насвистывая и слушая, как хрустит снег под ногами. Стоянка, конечно, была далековато от дома, Кабан подумывал купить квартиру в какой-нибудь новостройке, чтобы гараж был в подвале. Загнал машину, поставил, на лифте поднялся — и ты в квартире. Никаких заморочек.