И если мы пристрелим такого ретивого комвзвода, и закопаем в песочке, то никто об этом не узнает.
— Э, не стоит так горячиться, — судя по озабоченному лицу, та же мысль пришла в голову Фернандо. — Враженьки будут очень счастливы, если мы передеремся между собой. Вспомните, командир, точное содержание полученного приказа… было там насчет того, что надо заходить внутрь зданий?
Я был готов поставить самоходную гаубицу против пистолета, что ни в коем случае.
— Тыыы⁈ — Шредингер посмотрел на бесполого с яростью. — На их сторон, что ли?
— Да ладно! — Фернандо махнул рукой. — Одумайтесь, командир!
Пока шла перепалка,вокруг собрался взвод целиком, кроме тех, кого отправили в боевое охранение, и на лицах читались враждебность и злоба. Шредингер глянул по сторонам и мигом сообразил, что рискует столкнуться с настоящим, а вовсе не придуманным бунтом.
— Ладно, отставить, — сказано это было с неохотой. — А вас, мокрожопые, я запомнил! Поговорим еще.
Последние две фразы сопровождалась яростным взглядом и предназначалась нам, третьему отделению.
— Поговорим… — Ричардсон явно хотел что-то добавить, но неожиданно осекся и вскинул голову.
Мгновением позже я тоже уловил жужжание в вышине — надрывное, на несколько голосов, так пищат комары, пикирующие на теплое человеческое тело, и так поют дроны, собирающиеся нанести удар по тем же самым телам.
— Надо укрыться! Воздух! — на лице Бадави, комотделения-два, появилась тревога, оно чуть ли не впервые с момента встречи у разобранного пикапа стало осмысленным.
— Не надо. Это наши, — презрительно ответил Шредингер. — Поддержка сверху.
Дроны летели с востока, со стороны части, было их четыре штуки, но рассмотреть детали я не мог, да и не разбираюсь я в них до такой степени, чтобы с земли определить марку, тип и назначение.
— Эй-эй-эй!!! — заорал Нагахира, прыгая и размахивая руками. — Мы туууут!!
Камеры дронов должны были видеть нас, мы торчали на открытом месте рядом с башней.
Но ни один не изменил курс, даже не покачал крылышками — то ли у операторов было срочное задание, не позволяющее отвлечься даже на пару секунд, то ли они нас не заметили. Помешало свечение от кубов, выброс из Воронки, продолжавший загрязнять небо, или полыхание ограды за нашими спинами.
Жужжание стихло, дроны пропали из виду, и мы вновь остались в одиночестве.
Но полигон не дал нам долго скучать.
Мы не успели выстроиться в походный порядок, когда янтарный огонь периметра стал ярче, в нем замерцали алые искры. Окутанные пламенем столбы начали корчиться, словно грешники в лапах чертей, по сетке с запада прибежало судорожное трепыхание, и лязг возвестил, что кое-где рвется проволока.
— Ну вот, нас и обнаружили, — буднично заметил Ингвар.
— Ходу! Не спать! — заверещал Шредингер.
И мы побежали дальше на восток, хватая раскаленный воздух пересохшими ртами. Первое солнце уже опустилось к горизонту, но второе висело еще высоко, и жара не ослабела.
— Вот дрянь какая, — пробормотал Ричардсон, очередью срезая наиболее шустрого безголовца, который выдавился из песка будто огромный прыщ.
Оживший столб махнул лапами из сетки и со скрежетом двинулся с места, но уже за нашей спиной. Его сосед еще только начал шевелиться, а расположенные впереди выглядели неподвижными, мертвыми, как и положено опорам ограды.
Система безопасности реагировала на наше присутствие не сразу, с некоторым опозданием. Она создавала големов, существ из подручных материалов, то есть металла и песка, чтобы уничтожить людей-паразитов, но делала это там, где мы находились в данный момент, и не имела возможности предвидеть наши действия.
Иными словами — она не умела думать, но зато она и не уставала, в отличие от наших мышц.
Мы провели в объятиях «Инферно» почти целый день, и голени с бедрами у меня ныли от непрерывной ходьбы и беготни, спина уколами в позвоночнике намекала, что неплохо бы полежать, а башка гудела от жары.
Башня с проломом давно осталась позади, мы пробежали вторую, и на какое-то время обогнали волну изменений, ползущую по ограде. Сзади донеслись выстрелы, и я оглянулся — арьергард отбивался от наседавших на него столбоходов, но те двигались слишком медленно.
— Оторвемся, должны оторваться, — Вася сплюнул, и слюна его буквально зашипела, упав на песок.
— Да как бы пока неясно, — Сыч смотрел вперед, туда, где спокойный янтарь уже пронизывали искры цвета крови, и барханы шевелились, словно под ними ползали очень нервные и подвижные червяки.