Уже привычно экспат вцепился в штурвал, который то и дело норовил вырваться из его рук, и повел скачущую вверх-вниз машину через сплошную завесу стихии, что разбушевалась не на шутку. Вот тебе и зима! Ладно, сейчас найдем спокойную зону в этом дьявольском месиве и поскребем домой. Капитан уклонился от пары пущенных вдогонку разноцветных трасс «эрликонов» и выполнил пологий вираж, становясь на обратный курс.
Интересно, пришла вдруг в голову Григория, забавная мысль, а фотоаппарат успел заснять наши «подвиги» или хваленая американская техника дала сбой?
Глава 19
— Значит, говоришь, «Удетов» ты не заметил? — Шепорцов испытующе глянул на Григория.
— Врать не буду, товарищ подполковник, — вздохнул экспат. — Не заметил. В капонирах только «юнкерсы» были.
— А вот и ошибся ты, Кощей! — громко засмеялся комполка и довольно потер руки. — Ошибся! Начштаба, ну-ка, дай нам фотографии.
Майор Маликов, сутулый, худой офицер с нервным узким лицом, печально вздохнул и вынул из картонной папки несколько снимков.
— Смотри сам, — возбужденно сказал подполковник и ткнул пальцем в одну из фотографий. — Что видишь?
Экспат вгляделся. Задумчиво хмыкнул и поднес снимок к глазам.
— Однако, — удивленно проговорил он спустя пару минут. — Надо же, прозевал.
— Вот! — просиял Шепорцов. — А я тебе о чем талдычу. Они на другой стороне прятались, аккурат напротив бомберов. И как раз за тем складом боеприпасов, что так лихо поднял на воздух твой стрелок. О, кстати, напомни-ка мне его фамилию?
— Горбунов, — подсказал Григорий. — Старшина Савелий Горбунов.
— Начштаба, оформи представление, — распорядился командир полка. — Пиши на «Славу». У него есть, вроде, третья степень, так что давай теперь на вторую.
— Завернут, — с сомнением сказал Маликов. — В дивизии, может, и поддержат, а на уровне армии точно завернут. В лучшем случае «Отвагу» дадут.
— А вот им! — подполковник ловко скрутил из пальцев внушительную дулю и продемонстрировал ее присутствующим. — До командующего дойду. По хорошему, надо вообще на «Знамя» подавать или на «Отечественной войны». Шутка ли, парень три самолета из эскадры фашистских асов уничтожил.
— Можно еще родным письмо направить, — предложил Дивин, подумав. — С описанием подвига, за подписью командира части. Мы у себя в полку так делаем, очень здорово выходит — близкие в тылу получают законный повод для гордости, да и окружающие узнают, что мы здесь, на фронте, не баклуши бьем, а воюем, как следует.
— О, замечательная мысль, — вскинулся подполковник. — Обязательно замполита озадачу. А где он, кстати?
— Собрание в первой эскадрилье проводит, — доложил Маликов. — В партию принимают.
— Добро! — уважительно кивнул Шепорцов. — Ты, Александр Иванович, напомни мне, если вдруг позабуду. Как появятся, озадачим его письмами. Да, капитан, — повернулся он к экспату и немного смущенно почесал щеку. — С тобой, понимаешь, все немного сложнее. Ты ведь у нас прикомандированным числишься, поэтому представление писать твой командир полка должен. Нет, ты не подумай чего плохого, — забеспокоился он, заметив кривую ухмылку, проскочившую по губам Григория. — Я вовсе не собираюсь тебя оттереть и сделать вид, будто бы ты тут ни при чем. Но пойми правильно, все, что могу — это направить сообщение в твой родной полк, да приложить к нему данные фотоконтроля.
— И на том спасибо, — широко улыбнулся Дивин. — Я не в обиде. И так наград хватает.
— А то, — облегченно засмеялся подполковник. — Иконостас у тебя дай бог каждому. У меня в полку вообще ни одного Героя еще нет, а у тебя уже две Звезды. Молоток! Ладно, значит, на том и порешим, — он хлопнул ладонью себя по ляжке. — Начштаба, время обеденное, айда в столовую. Кощей, ты с нами?
— Запросто, — согласился экспат. — Перекусить не помешает.
Столовая, оборудованная в чудом уцелевшем здании сельской школы, была наполнена шумом, гамом и снующими туда-сюда людьми. Летчики, техники, радисты, стрелки, штурманы и прочий служивый люд ждали своей очереди, чтобы усесться, наконец, за стол, жевали, кричали, требовали, благодарили — в общем, было нескучно. Официантки — жительницы села и вольнонаемные, сбивались с ног, стараясь обслужить эту шумную многоголосую и многоликую ораву как можно быстрее.