— Экипаж, начинаю снижение, — нажал кнопку СПУ экспат. А затем показал в окошко Прорве понятным жестом: вниз. Тезка плотно сжал губы, потом кивнул. Собственно, а что еще добавить? Если кто-то в их группе ждал, что лидер начнет разливаться соловьем, подбадривая и веселя окружающих, то они явно ошиблись адресом. — Поехали, — пробормотал Дивин и отдал штурвал от себя.
— Хоть подмоемся[22], — рассыпал нервный смешок в наушниках штурман.
Григорий вглядывался в белесую мглу. Воображение рисовало в голове картины — одна другой хлеще. Того и гляди, не рассчитаешь и врежешься в землю. Черт, ну хоть один небольшой разрыв! Как там в местных сказках было: полцарства за коня?
«Бостон» ощутимо тряхнуло.
— Какого…- заорал Володя в своей кабине, но Дивин, стиснув зубы, орудовал штурвалом, пытаясь удержать, выровнять машину.
— Фриц, — выплюнул он, как ругательство, едва все пришло в относительную норму. — Фриц мимо нас проскочил, а мы, соответственно, в его спутную струю попали.
— Я только тень заметил, — немного испуганным голосом отчитался стрелок. — И три огонька голубых мимо просвистели.
— Это выхлоп из его патрубков был, — сообразил экспат. — Три, говоришь? Небось сарай транспортный — Ю-52. У него ведь три мотора. Получается, верно идем, ребятушки, под нами аэродром фашистский. Приготовились!
— Атакуем? — выдохнул лейтенант.
— Балда, — ругнулся Григорий. — Ему сейчас должны или прожектор врубить, или начать ракеты пускать, чтобы посадку обозначить. Вот их и ловим. Идем на этой высоте. Как только заметим, то все — они наши!
Бортовые часы бесстрастно отщелкивали секунды. Пятнадцать…Двадцать…Сорок… Напряжение в кабине «бостона» росло, становилось осязаемым, давящим. Громко сопел по СПУ Савелий и экспат слегка поморщился — отвлекало.
Прошла без малого минута, когда вдруг под ними, в облаках, вспыхнуло огромное белое пятно.
— Кощей, прожектор! — заорал штурман радостно. — Гляди, они взаправду посадочный прожектор включили!
— Тихо, не ори, вижу, — охладил немного порыв товарища Дивин, радостно улыбнувшись. — Вот теперь ныряем.
«Жучок» полого пошел вниз. Облака кончились внезапно. Секунду назад они обнимали, душили многотонную машину в своих коварных объятьях, а сейчас вокруг раскинулась панорама широкого заснеженного поля, залитого ярким светом. Первое, что выхватил глаз, была огромная куча всевозможных ящиков, бочек и прочего авиационного барахла. Следом взгляд летчика уперся в три транспортника, стоящих практически крылом к крылу. Возле них трудолюбивыми муравьями суетились люди. А уж после всего этого Григорий сумел рассмотреть покрашенные белой краской строения, затянутые маскировочными сетями позиции зениток, «свечу» прожектора и несколько вышек охраны по периметру.
— «Резеда», я над аэродромом, — бросил отрывисто в микрофон Дивин. — Атака!
— Принял! — пробился сквозь треск и шорох эфира искаженный практически до неузнаваемости голос Рыжкова. — Работаем сходу, парни, насыпаем по полной!
Немцы, ошеломленные внезапным появлением советского бомбардировщика, с небольшим опозданием погасили прожектор, и вокруг воцарился сумрак, но фотографическая память экспата уже не нуждалась в дополнительной подсветке. Он добавил оборотов и «жучок» стрелой рванулся вперед. Заполошно, безнадежно проспав этот маневр, ударили «эрликоны», но цветные гирлянды шаров прошли далеко позади «бостона».
— На боевом, — чужим, деревянным голосом, прохрипел штурман. — Держи! Держи курс!
Григорий замер, втянув голову в плечи и буквально закаменев. Машина шла по идеальной линии, практически не рыская в сторону.
— Пошли, родимые! — донесся долгожданный возглас лейтенанта, и самолет тотчас вздрогнул, освободившись от своего смертоносного груза. — Залпом!
Дивин молниеносно переложил машину в глубокий правый крен и с набором высоты стал уходить в облака. Следовало как можно быстрее убираться из прицелов гитлеровцев. И в этот момент все вокруг вдруг озарилось ярко-оранжевым светом. «Жучок», точно получив мощный пинок, подпрыгнул на месте. Это сработали фугаски. Экспат парировал рулями последствия взрывной волны и продолжил набирать высоту.
— Красиво горит! — не удержался от радостного комментария стрелок. — Пламя аж через облака добивает. «Горбатым» теперь одно удовольствие работать будет — подсветка что надо!