— Зато я запомнил, — сказал Антон. — У меня прилично с ориентированием. Но да, тут пешком далеко идти.
— Это не проблема, — успокоил Леня. — У меня машина на ходу.
— Там яма глубокая, без лестницы не обойтись, — заметил я.
— Фигня, — отмахнулся Тоха. — Пара веревок и я без проблем спущусь туда и обратно. Но что там отбирать, мы позавчера все органы взяли, как полагается. Что ты там собрался искать?
— Все, да не все, — ответил Леня, и кивнул в сторону приближавшихся к нам зоотехников — Объясню, когда доберемся, а сейчас пошли, буду вас учить УЗИ делать, как раз аппарат зарядился.
Глава 18. Неуловимые Мстители Икс
Мы зашли в корпус и принялись загонять коров в длинный раскол, по пять штук за раз, заставляя выстраиваться «елочкой», под углом. Когда это было выполнено, из осеменаторского пункта появился Леонид, таща на себе монитор аппарата ультразвуковой диагностики.
— Вот, ребята, на большом экране смотреть будем, — заявил он. — Есть еще наручный, но это не так наглядно будет. А тут еще и беспроводная передача с блока — чудо, а не аппарат!
Он надел акушерскую перчатку, взял в руку зонд, обработал специальным гелем и ввел в прямую кишку первой коровы. Через полминуты на мониторе появилось довольно четкое изображение плода, подобное тому, что мы видели в учебнике. Надо признать, на занятиях по акушерству и клинической диагностике мы ничего подобного достигнуть не могли, там на всю кафедру был только один наглухо раздолбанный аппарат УЗИ, который страшно было брать в руки, опасаясь стать последним его пользователем. Лёня подробно рассказал, как нужно действовать зондом, куда направлять и как «крутить настройки» аппарата, а затем предложил попробовать самим.
— Ты первый, — предложил мне Тоха. — С меня прошлого раза хватит, как в меня тёлка жидким пукнула.
— Бывает, — философски заметил Лёня. — Работа у нас такая, ничего не поделаешь. Вот мне Борис Александрович, мой научник, рассказывал. Приехал раз он в качестве консультанта в одну агрофирму. У них там были проблемы с осеменением и прохолостами. Дело летом было и коровы стояли на выпасе, на летних лагерях. Ну, вот он приехал на летник, переоделся в рабочку и пошел ректально яичники у коров проверять. Стоит и слышит, как за спиной, неподалеку, доярка сыну-подростку говорит: «Учись, дурак, в город поедешь в институт поступать. А иначе будешь вон как этот дед, до старости коровам хвосты крутить, да рукой в жопу лазить!». Мой шеф стоит и думает: «Уж сколько лет я учился-учился, доктор наук, профессор, а все равно не помогло…»
— Прямо как в анекдоте про сантехника, — усмехнулся Тоха. — Учись, студент, а не то так и будешь всю жизнь ключи подавать.
— Смысл другой, но да, чем-то похоже, — возразил я. — Дай мне аппарат, нужно же учиться все-таки.
Делать УЗИ было довольно сложно. В отличие от мелких животных, где можно было показать, как правильно держать аппарат, тут все приходилось делать опытным путем, со слов Леонида. Мы терпеливо пробовали снова и снова, чем изрядно тормозили общий процесс работы, но нашего наставника это ничуть не смущало:
— Вам нужно извлечь максимум опыта из пребывания здесь, — провозгласил он. — А иначе получается, что вы тут фельдшерами приехали повкалывать, если не скотниками. С вами же тут толком не занимался никто, нахрен такая практика вообще?
— Так мы, вроде, и не на практике, — сказал Тоха. — Мы работаем.
— Пока диплома нет — все это практика, — отрезал Лёня. — И этим нужно пользоваться! Вы вот сколько раз по ночам дежурили? В родилке?
— Ну, раз всего, но и то нас не просили, по собственной инициативе, — признался я.
— А надо каждый раз было, — энергично произнес акушер. — Тут вообще в плане опыта не хозяйство, а настоящий клад. Инфекционных патологий куча, акушерских не меньше. А если всему поголовью нормальную биохимию сделать — уверен, еще не то вылезет! А вы, кстати, после универа в аспирантуру не собираетесь?
— Я точно нет, — махнул рукой Тоха. — Мне и пяти лет за глаза хватит.
— А я может и пойду, — ответил я. — Только вот научного руководителя еще не нашёл.
— Ничего, это решаемо, — произнес Леонид. — Главное, не идти в аспирантуру с целью отмазки от армии. Тогда проще сразу откупиться, а не долбать мозг себе и другим.
Мы закончили работу немного раньше обычного. По большому счету, Лёня спокойно справился бы и без нас, мы выполняли фактически подсобную работу, но жаловаться как-то не хотелось. Кроме наставлений по владению аппаратом УЗИ, акушер без умолку пересказывал нам научные статьи из зарубежных журналов, интересные клинические случаи и различные свои мысли на ветеринарные темы. Время в его компании пролетело продуктивно и незаметно. Когда мы уже направились к санпропускнику, Леонид взглянул на часы и сказал:
— Вы сильно проголодались?
— Ну, так, средне, — отозвался вечно голодный Тоха. — На полведра макарон с тушенкой. А что, ты хотел шашлыка предложить?
— Я хотел предложить прямо сейчас на скотомогильник поехать, пока еще не совсем стемнело, — объяснил Леонид. — Мне при свете фонарика не очень хочется ковыряться.
— Думаю, это возможно, — сказал я. — Сейчас кого-нибудь из ребят попрошу организовать нам в столовой ужин на вынос и всего делов-то.
— Хорошо, тогда я побежал за машиной и заеду за вами на санпропускник, — обрадовался Леонид.
— Договорились!
Спустя примерно полчаса возле санпропускника тормознула потертая нива. Я забрался на заднее сидение, а Тоха устроился впереди и стал показывать дорогу. Когда мы возвращались с трактористом, я совершенно не запомнил посадки и проселочные дороги по которым мы петляли, но Антон безошибочно находил путь:
— Вон за тем столбом пойдет грунтовка направо, до посадки, а потом налево, — уверенно командовал он.
— А ты в гостинице поселился? — поинтересовался я у Леонида.
— Не, мне сразу домик выделили, — похвастался тот. — Но я семейный, жена с дочкой через неделю приедут, и еще фура с вещами.
— Мне говорили, что ты из Подмосковья, но «ховор», похоже, наш, с изящной буквой «ГЭ»? — продолжил расспросы Антон.
— Я местный, у меня родители тут, в Калининском районе, — ответил акушер. — А я в Подмосковье в аспирантуру поступил, ну и женился там же. Только вот жилья нет, живем в общаге, втроем тесновато.
— Дочка маленькая? — поинтересовался я.
— Десять лет уже, — ответил Лёня. — Она не моя, у жены «ошибка молодости». Но меня папой называет, живем нормально. А теперь вообще неплохо будет. После угла в общаге — четырехкомнатный дом со двором. Красота!
— Ох и дорого тебе этот дом может обойтись, — сказал я и принялся пересказывать всё, что нам было известно про колхоз «имени Индианы Джонса». На наше удивление, полученная информация совершенно не испугала Леонида:
— Мне Петрович уже всю ситуацию изложил даже подробнее, чем вы. Он Курдюка этого давно знает, еще с советских времен, много интересного порассказал. Мне же главное, чтобы опыты разрешили делать, а там видно будет. В Подмосковье мне ничего не позволяли, а Курдюку важнее всего, чтобы удои были и без падежа, а там хоть пятую ногу корове пришивай.
— И что ты собираешься делать? — полюбопытствовал я. — Что-то противозаконное?
— Был у меня уже один опыт, — признался Лёня. — Экспериментировал на мышах с ЛСД. Еле отмазался потом, что для науки старался. Не, теперь все легально, правда, рискованно, я вам потом расскажу, а то на ходу неудобно.
— Ты прям как наш академик-фармаколог, — ухмыльнулся Тоха. — Тот тоже все вспоминает времена, когда кокаин был разрешенным ветеринарным препаратом. Говорит, у него тогда под столом целый мешок стоял, а коровы вообще ничем не болели.
— И молоко было вкусное-превкусное, не то, что сейчас, — подхватил я.
Мы подъехали к яме скотомогильника, когда уже почти совсем стемнело. Леонид достал из багажника пару веревок и фонарь, а Антон быстро навязал петли примерно через метр, соорудив некое подобие веревочной лестницы. Закрепив ее за бампер машины, он сноровисто полез вниз. Леня закинул на плечо сумку и спустился следом, а я остался страховать наверху. Яма была глубиной метра четыре, может, больше, и некоторое время оттуда доносилась только негромкая ругань да изредка мелькал, направленный случайно вверх, луч фонарика. Потом веревка задергалась и первым выбрался Тоха, а за ним Леонид с заметно потяжелевшей сумкой на плече.