— Ладно, увидимся еще, — махнул рукой Тоха и направился в гостинцу. Я последовал за ним.
В нашей комнате обнаружился только Вова, громко храпевший лицом к стене. Мне это показалось очень странным, в свете последних событий, и я встревожено спросил у Антона:
— Слушай, куда это наш экономист двинул, на ночь глядя? Не случилось бы чего…
— Просто у него есть какой-то план, — широко зевнул Тоха. — Утром спроси его, если хочешь, но я бы не стал.
— Почему? — удивился я.
— Он же тебя не спрашивал, где вы с Пчелкой по ночам рассекаете. Это, как его… Вторжение в частную жизнь, — пробубнил Тоха сквозь сон. — Утром все образуется, к гадалке не ходи…
Я тоже улегся на кровать, но заснул далеко не сразу. Что-то не давало мне покоя и я ворочался из стороны в сторону, прислушиваясь к звукам за окном.
Утром нас разбудил Юра, неожиданно бодрый и веселый. За каким-то чертом он раздвинул стулья и принялся делать в центре комнаты зарядку, что в прошлые дни за ним совсем не наблюдалось.
— Подъём, парни, сегодня отличный денек, — бодрым голосом сообщил он. — Айда в столовую, я с голоду помираю.
Пока мы медленно выползали и двигались в сторону умывальников, Юры простыл и след.
Я стукнул в дверь комнаты девочек, но там было закрыто. Для Беговой было нормально умчатся с утра пораньше, но вот для Лены это выглядело весьма необычным.
— Как вчерашние поиски? — поинтересовался Вован, закончив чистить зубы. — Что-нибудь известно?
— Нихера, — отмахнулся Тоха. — До часу ночи грязь с Магнумом месили, только прошлогодний мусор отыскать смогли.
— Мы с Экономистом примерно так же, — сообщил Вован. — Только мы с Лёней и еще каким-то местным охотником на ниве рассекали.
— Пошли быстрей в столовую, — предложил я. — Если и есть последние новости, то только там их и услышим в любом случае.
В столовой уже вовсю завтракали Юра, Лена и Беговая. Мы подсели за стол и, перекинувшись парой фраз, выяснили, что новостей никаких нет. Как обычно, ближе к концу трапезы, в столовую вихрем ворвался главврач Саша и сходу гневно обратился к нам:
— Явились, пропащие? Повезло вам, что декан трубку не брал, но Курдюк в курсе ваших фокусов и наверняка ему сообщит. Сегодня все работаете на молочном комплексе, так как там уже завал образовался в ваше отсутствие.
Произнеся это на одном дыхании, Саша тут же умчался, прежде чем мы успели задать какие-то вопросы.
На комплексе, в кабинете ветврачей, нас встречала заметно разгневанная Жанна Григорьевна, директор молочного комплекса. Едва мы вошли, как она начала очень резким тоном:
— Здравствуйте! Я не буду выслушивать ваши оправдания, скажу только, что у вас есть один шанс избежать отчисления из ВУЗа. Этот шанс заключается в безоговорочном и безупречном исполнении дополнительных обязанностей. У нас вчера и сегодня не вышли на работу несколько доярок и скотниц, а также две телятницы. Вы немедленно отправитесь исполнять их работу, а ближе к вечеру сразу возьметесь за ветеринарную часть. Рабочий день продлен на два часа, столовую я уже предупредила. Вам все ясно?
— Да, — нестройным хором ответили мы.
— Отлично, тогда марш трудиться, Саша распределит вас по корпусам.
Мы принялись за работу. Каждому достался отдельный участок и до обеда возможности пообщаться не предвиделось. Я широкой тяпкой счищал на транспортер двухдневные залежи навоза и уныло размышлял о том, что совсем не за таким опытом ехал в этот колхоз. Меня подмывало позвонить Петровичу и пожаловаться на такое нерациональное использование специалистов, и работу, подразумевающую отсутствие выходных. Сдерживало меня только отсутствие денег на мегафоновской симкарте, что делало невозможным оперативный звонок. Нервозности добавлял тот факт, что вчера я забыл забрать фотографии из ателье и теперь было неизвестно, когда у меня это получится.
Немного успокоившись, я подумал, что перед звонком Петровичу неплохо бы заручится поддержкой Лёни или, во всяком случае, хотя бы просто обсудить ситуацию. Поэтому я вернулся к грязной и монотонной работе.
Когда время уже подходило к обеду, закончив чистку, я вышел наружу. В этот момент меня чуть не сбила с ног Беговая, которая во всю прыть неслась в сторону доильного корпуса. Я схватил её за рукав и спросил:
— Куда ты бежишь? Что случилось?
— Убили, эту девочку убили и меня могли тоже, — в истерике произнесла Пчелка.
Она была явно не в себе, в глазах стояли слезы, а лицо выглядело болезненно бледным, за все время нашего знакомства я еще не видел её такой.
— Успокойся, расскажи толком!
— Труп нашли, на дворе Сереги, того, который меня на дискотеку звал. Мне Женя только что рассказала на проходной. А он меня звал к нему зайти. Там, сказали, сарай весь в крови, она еще жива вчера днем была, так он её ночью убил и разделал как свинью, ты представляешь? — голос Пчелки срывался на крик. — Она была жива, когда все её искали, просто дворы хорошо не проверили, а сегодня когда менты с собаками стали все обыскивать и сразу нашли. Ее же могли спасти! А он мог и меня схватить, звал еще, когда мы в его дворе вакцинировали собак, я даже в тот сарай заходила, как же так, как так…
Я схватил Пчелку и прижал к груди. Она продолжала истерично всхлипывать и что-то бормотать сквозь слезы.
— Успокойся, все будет хорошо, ты со мной, я тебя никому не отдам, — как можно спокойнее говорил я, поглаживая её по голове. — Не плачь, все будет хорошо, обязательно будет!
Глава 23. Следы зла…
Когда Пчелка немного успокоилась, мы отправились к остальным в доильный корпус. Весть о страшном событии уже опередила нас и перед корпусом образовался небольшой «митинг». Жанна Григорьевна пыталась успокоить собравшихся, но крики и громкий мат не умолкали. Мы подошли к нашей команде, стоявшей чуть в стороне, и принялись обсуждать случившееся.
— У этого мудака мать здесь дояркой работала, — пояснил Тоха причины стихийного собрания. — Местные думают, что она знала о случившемся, но сына не выдала. Теперь народ хочет самосуд устроить, а заведующая комплексом доказывает, что милиция всех задержала и во всем разберется.
— Веселое местечко, — мрачно заметил Вова и взглянул на телефон. — Предлагаю выдвинуться в столовую, Жанне сейчас явно не до нас.
Пчелка немного успокоилась и только слегка шмыгала носом, однако руку мою по-прежнему не отпускала.
В столовой мы принялись обсуждать план дальнейших действий. Первым высказался Экономист:
— Уважаемые коллеги, мне кажется, мы несколько засиделись в этом колхозе. Пока наши там учатся, мы тут говно гребем. Я не спорю, навык уборки говна ценный и жизненно необходимый, но мы ведь не за этим сюда поступали. Итак, дамы и господа, я предлагаю обратиться к декану с просьбой вернуть нас к учебному процессу. Тем более, что обстановка в данной местности откровенно опасная. Бешеные волки и маньяки отнюдь не способствуют получению знаний.
Своей несколько комичной речью Юра явно пытался приободрить девчонок, все еще пребывавших в шоковом состоянии после недавних новостей.
— Боюсь, это будет не так уж просто, — мрачно заметила Лена. — Вчера, перед отъездом, я успела позвонить отцу, думала, нам понадобиться его помощь в случае серьезной разборки с ментами. Так он мне сказал, что Курдюк очень опасный человек и что с ним лучше не связываться. В его проекты серьезные люди из Москвы много денег вложили, так что он чувствует крепкую крышу над головой. И депутатом он не просто так стал, так что на декана у него наверняка есть рычаги давления.
— В любом случае, мы не должны здесь вечно находиться, — вступил в разговор Вова. — Я предлагаю в конце недели связаться с деканом и подробно изложить ситуацию, объяснить, что более двух недель пропусков серьезно осложнят нам учебу и так далее. Раньше, чем через две недели предлагаю не дергаться, это могут воспринять как наглость.
— Разумно, — согласился я, — Предлагаю также, в виду тревожной обстановки, никуда не ходить по одному и вообще по-возможности сидеть в гостинице.