Таня, никем незамеченная, прокралась в нужное ей помещение и пошла к большому шкафу в конце коридора. Достав из-за него тяжелую канистру, она пошла в противоположный конец коридора. Теперь ей нужно было пройти в хранилище.
«Все-таки, – думала она, таща неподъемную канистру за собой, – как удачно все совпало. Сейчас здесь почти никого нет, так что меня никто тут не заметит… Не везет немцам – даже здесь среди них есть предатели… Точнее, это ведь наши люди. А немцы поверили, что они будут работать на них. Как же…»
Пройдя в нужный ей зал, Таня поставила канистру у входа и подбежала к стеллажам. Потянув все ящики с бумагами на себя, она сбрасывала их содержимое на пол в большую кучу. Когда же все ящики оказались пусты, а на полках не осталось ни листка бумаги, Таня облила всю эту огромную кучу керосином из канистры. Только она хотела уже поджечь все это, как ей в голову еще одна идея.
Снова схватив канистру, Таня пробежалась по коридору, выплескивая керосин на стены и хорошенько обливая им ковровые дорожки. Остановившись у лестницы, она закинула опустевшую канистру вдаль коридора, чиркнула спичкой и, закинув ее в блестящую лужу, побежала вниз. По осветившему ей лестницу красно-оранжевому свету она догадалось, что полыхнуло хорошо.
На выходе она чуть не встретилась с солдатами, охранявшими пустое здание. Вовремя остановившись, она развернулась и очень тихо, стараясь не скрипеть половицами, побежала в другую сторону, надеясь выйти через Социалистическую.
Выбежав на улицу, Таня на секунду оглянулась – несколько окон на втором этаже здания были освещены ярким светом. Довольно улыбнувшись, девушка заспешила к театру.
Здание Биржи Труда горело.
По их совместному с Колей и Игорем плану в этот вечер, а точнее ночь, они должны были поджечь Биржу Труда и здание гестапо. Так как в здании гестапо опаснее, и в разы больше охраны, парни, побеспокоившись за то, что Таня может попасться, решили заняться им вдвоем, оставив Тане Биржу, где для нее уже все было подготовлено.
Их план должен сработать идеально – большая часть немцев в это время находится на концерте в театре, так что они и опомниться не успеют, а оба здания сгорят. Вообще, их целью были не сами здания, а те немецкие документы на множество ростовчан, что находились в них. Главное – сжечь немецкие бумаги, а остальное уже не так важно.
По дороге к театру Таня все изводила себя мыслью о том, как будет смотреть Максу в глаза. Она знала, что все сделала правильно, но где-то в глубине своей души ругала себя. «Нельзя же так морочить ему голову, – думала девушка, шагая вперед. – Он чуть ли не наизнанку выворачивается, стараясь мне угодить, а я… А что я? Я помогаю своему народу. Да, обманываю его. Но разве он не сделал бы так же, окажись он на моем месте?»
Уже находясь в квартале от театра, Таня поняла, что радуется тому, что сделала. В голове ее играл «Маскарад» Чайковского, а сама она, не скрывая своей улыбки, готова была рассмеяться в любую секунду.
Оказавшись через двадцать минут в театре, Таня быстро начала подниматься вверх по лестнице к гримерным. Но, не успела она пройти и первый лестничный марш, как перед ней вырос в проходе Витциг. Несколько удивившись, увидев девушку, он довольно ухмыльнулся, искривив губы в неприятной улыбке.
– Выходила куда-то? – спросил он, делая шаг ей навстречу и полностью заграждая собой проход.
– Не позволите пройти? – Таня отвернулась. Не потому, что не хотела смотреть в его лицо, а потому что хотела скрыть свой свежий румянец.
– А концерт уже, между прочим, давно начался.
– Можно я пройду? – настаивала девушка.
– С поклонником, наверное, общалась, да? Ты-то тут уж явно не обделена вниманием…
Тане надоело слушать все это, поэтому она попыталась проскользнуть мимо Эриха, юркнув ему под руку, к проходу. Но ее попытка не увенчалась успехом.
– Куда? – рассмеялся немец, хватая ее за руку и дергая к себе навстречу. – Не так быстро, дорогуша. Куда ходила? – уже почти прорычал он, вжимая Таню в стену.
– Вам какое дело? – недовольно произнесла она, пытаясь вырваться. – Пустите же! Мне идти нужно, у меня выход скоро…
– Да? А зачем?..
Но договорить ему так и не удалось – Таня отвесила ему тяжелую и звонкую пощечину. Витциг отпрянул от нее, на мгновение коснулся пальцами щеки и неприятным, тяжелым взглядом посмотрел на девушку. Та, решив не терять зря время, заспешила вперед по коридору.
– Ты еще поплатишься за это, – донеслось ей вслед.