Повисло молчание, как только она закончила свою речь. Сердце стучало в груди с такой силой, что Тане казалось, что оно вот-вот выбьет ей ребра. Колени подкашивались, руки дрожали.
Она была принята в антифашистскую подпольную организацию Югова. Окончательно и бесповоротно.
Глава 3
29 июля 1942 г.
Таня протирала сухим полотенцем стаканы, изредка поглядывая на улицу через окно. После того, как она была принята к Югову, дядя Миша сказал, что с ней свяжутся, как только будет подходящее для нее задание. А пока ей нужно было подготовиться. Они договорились, что никто из своих в бар не сунется – здесь скорее всего будут немцы, от которых Таня будет получать информацию. Ей же самой выдали удостоверение, что, мол, занимается в балетной студии кляйнис-театра у Инны Мир. Постоянно ходить на занятия ей туда не надо было – только лишь иногда приходить в сам театр и в гримерке ждать кого-нибудь от Югова, чтобы передать информацию.
Прошло пять дней с тех пор, как Таня встретила того немца. Каждый день, находясь в баре, она ждала его. Сама не знала, почему и зачем, но ждала. «Я знаю, что он – враг, но… – думала она. – Но все-таки как же он был не похож на всех остальных немцев. Хотя, может, мне всего лишь показалось. Может, он и есть самый обыкновенный немец. Может, они все такие… Но если они все такие – добрые и веселые, – то кто же убивает наших там, на фронте?»
Закончив со стаканами, Таня прошла в подсобку. Уже в третий раз, как будто что-то могло измениться, проверяла запасы. Около ста литров пива и почти шестьдесят литров водки. Вина не было. Последний завоз был еще до оккупации. Сейчас же, когда продуктов почти не было, ей вряд ли кто-то завез спиртное.
Тут девушка услышала, как в зале звякнул колокольчик над дверью; послышались шаги. «Пришел!» – с радостью подумала Таня, бросаясь в зал и на ходу поправляя юбку. Но, почти выйдя из-за двери, она остановилась. Аккуратно выглянула, стараясь не выходить из тени.
Их было трое. Того блондина она узнала сразу, он стоял в центре. Два других осматривали помещение, тихо переговариваясь между собой.
– Поверьте, оно того стоит, – услышала она слова блондина.
Прочистив горло, он добавил уже более громким голосом:
– Выходи, милая фройляйн! Я знаю, что ты тут.
Таня, вздохнув и сложив руки на груди, вышла. Остановилась у стойки и, склонив голову чуть набок, произнесла:
– Обещали же прийти завтра. А прошло пять дней.
– Ты ждала меня? – он подошел ближе и улыбнулся. – Это так мило… Ах да! Это мои друзья, – он кивнул головой в сторону тех двоих.
Двое парней, увидев Таню, чуть улыбнулись и слегка кивнули в знак приветствия. Таня быстро оглядела их. Один высокий, с темными, почти черными волосами и темно-синими глазами. У него были приятные и правильные черты лица. Второй был молод, даже слишком. «Мальчишка, – решила девушка, смотря на него, – совсем ведь мальчишка». Светленький, с чуть вьющимися волосами, с большими серо-голубыми глазами и обаятельной улыбкой. На вид ему было не больше семнадцати.
– Ну что же ты стоишь? – блондин уселся за барную стойку. – Принеси нам выпить.
Таня молча развернулась и, взяв с собой кружки, ушла в подсобку. Вернулась почти через минуту, поставив перед собой на стойку три полные почти до краев кружки с пивом.
– Так-то лучше, – усмехнулся блондин и рукой подозвал своих друзей. – Спасибо, красавица.
Таня, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на груди, смотрела на немцев, которые, поглощая пиво, о чем-то тихо общались между собой и иногда смеялись.
«Не этой встречи я ждала, – думала девушка, оглядывая немцев. – Я ждала… Да чего уж таить – ждала этого блондина, но никак не его друзей. Хотя он говорил, что придет с другом… Тогда почему пришел не с одним, а с двумя?»
Тем временем двое друзей того блондина быстро выпили свое пиво и, оставив на стойке пару купюр и попрощавшись с блондином, вышли. Сам блондин все также оставался за стойкой. Таня устало взглянула на часы. «Почти восемь часов, пора домой, – подумала она. – Если не пойду сейчас, то не смогу просто так пройти мимо солдат. И как бы мне этого еще выпроводить?..»