— Генерал Штык, — робко позвал Хомяк. — Вы что, не видите меня?
— Почему не вижу? — осторожно сказал Штык. — Отлично вижу. Просто жду, пока подойдешь и доложишь по форме, как положено.
— Но… Но вы же не говорили, что надо подходить, — робко проблеял Хомяк, буквально материализуясь из воздуха.
От неожиданности у Штыка перехватило дыхание, но он справился с удивлением и сварливо сказал:
— А ты что, сам не знаешь, как следует себя вести, когда старший по званию вызывает?
— Виноват, — заученно сказал Хомяк, опуская глаза и вытягиваясь в строевой стойке.
— Конечно, виноват, — согласился Штык. — А теперь кругом марш и топай туда же, откуда только что пришел.
Хомяк послушно повернулся через левое плечо, сделал несколько шагов и… словно растворился в воздухе.
Штык медленно пошел следом, и Хомяк тут же появился, словно до этого примерял шапку-невидимку. В двух метрах от него Штык заметил аккуратную ямку с идеально ровными краями.
— Хомяк, а ты ничего такого не чувствуешь? — спросил Штык, пытаясь что-нибудь нащупать рядом стволом автомата. — Здесь же аномалия, блин. Как минимум оптическая.
— Никак нет, мой генерал, — уверенно доложил Хомяк. — Ничего не чую.
— Ну как же. Явно вот тут. А ну погоди…
Штык вспомнил, как искали границы аномалий сталкеры, с которыми он познакомился во время первой командировки в Зону. Заранее заготовленных предметов для бросания у него, конечно, не имелось, но под ногами было достаточно камней и кусков штукатурки. Набрав полную горсть мелких камушков, он бросил их в ту сторону, где могла быть аномалия, спрятавшая Хомяка несколько секунд назад. Камушки исчезли, как крупинки сахара в кипятке, зато в кармане бешеной трещоткой заверещал радиометр.
— Ого! — растерянно сказал Штык, делая несколько шагов назад. — Хомяк, ты туда зачем вообще поперся? Давай к зданию шуруй!
Открытие не стало неожиданностью. Подозрение, что Хомяк чувствует далеко не все аномалии, присутствовало с того самого момента, как они спустились с холма, спасаясь от военных сталкеров. Но, пожалуй, впервые это стало настолько очевидным.
Вблизи здание оказалось не настолько сохранившимся, каким виделось издалека. Кроме обычных уже для глаза следов запустения и медленного разрушения от времени, постройка несла на себе следы ожесточенных боев с применением самого разного оружия. Стены сплошь покрыты миниатюрными кратерами от попадания пуль, исчерчены бороздами осколков и опалены термобарическими выстрелами одноразовых гранатометов. Даже не имея особого представления о том, что творилось в этих местах раньше, Штык легко угадывал следы нескольких схваток, произошедших здесь когда-то в разное время.
Штык хотел попасть внутрь здания и подняться повыше, а для этого следовало найти вход. С той стороны, откуда они подошли, в стене обнаружилась большая, плотно закрытая дверь, мало походившая на обычный вход. Скорее всего она вела на какой-нибудь склад. Поэтому Штык, почти не задумываясь, показал Хомяку пальцем в пространство между зданием и боксами.
Аномалий впереди не оказалось, и они довольно быстро прошли вдоль длинной стены с проемами окон на уровне второго этажа. Дальше по ходу движения виднелись остатки искореженных ворот, за которыми медленно колыхалось поле высокой травы.
С другой стороны здания обнаружилось невысокое крылечко и дверной проем. Все пространство вокруг крыльца было густо усеяно костями и черепами. Хомяк встал, не решаясь вступить на это своеобразное кладбище. Штык остановился рядом, с интересом разглядывая место побоища.
И кости, и черепа явно принадлежали кому-то из рода собачьих. На некоторых останках сохранились куски шкур с бурой шерстью. Слева от крыльца лежал спинной хребет таких чудовищных размеров, что сперва показалось, будто у стены кто-то положил здоровый кусок дорожного бордюра.
— Ничего себе, — сказал Штык, осторожно трогая ботинком собачий череп с пулевым отверстием между пустых глазниц. — Кто-то тут вволю собачек пострелял. А вон тот костяк даже подумать страшно от какого пса остался.
Подобрав с земли несколько грязных гильз, Штык покатал их на ладони, оценивая калибр и размер.
— «Калаш», «Макаров», «беретта» и еще что-то допотопное, — сказал он Хомяку. — Что ж они, дверь заложить не могли?
Вопрос отпал сам собой, когда они вошли в небольшой темный вестибюль, откуда наверх, почти сразу от двери, вела широкая лестница. Остатки баррикады и разбитая почти в щепу дверь говорили о том, что бой здесь был жаркий.
— Это, наверное, та здоровая псина дверь разметала, — сказал Штык. — Давай наверх, осмотримся.