— Рядовой! — неожиданно заорал Буль на всю улицу, и Штык инстинктивно обернулся в ту сторону, куда смотрел «ефрейтор».
Улица по-прежнему была пуста. Ни малейшего движения между домами, и даже ветви деревьев стояли как дисциплинированные солдаты в строю. Штык вопросительно посмотрел на Буля.
— Ну, я подумал: вдруг он тут где-нибудь, недалеко, — пояснил «ефрейтор». — А то вы, мой генерал, сразу анализы разные устраивать горазды да планы стратегические разрабатывать. А мы, простые солдаты, перво-наперво с простого и начинаем.
Буль с превосходством посмотрел на командира, набычился и вдруг, багровея от натуги, снова завопил так, словно собирался докричаться разом до всех блокпостов на Периметре:
— Хомяк!
— Хватит орать, — с недовольством сказал Штык. — А то всю дичь непуганую распугаешь. Шагом марш!
Новая улица разнообразием не баловала. Все те же потемневшие от времени одноэтажные домишки, покосившиеся заборы да заросшие бурьяном огороды. Только в одном месте Штык остановился, с изумлением разглядывая остатки фруктового сада, в котором все деревья были полностью, до самых верхушек, затянуты какой-то вьющейся бледно-коричневой, словно бы уже высохшей, травой с толстыми короткими листьями. Из-за этого небольшой участок позади дома выглядел как кусок странных джунглей, выросший здесь вопреки законам природы. Буль при этом даже не замедлил шаг, и Штыку пришлось догонять его почти бегом. Дорога на этой улице не имела асфальтового покрытия, и на ней почти не было аномалий, но сквозь плотный, даже словно бы утрамбованный грунт ничего почему-то не росло, и поэтому дорожное полотно выглядело ровным и хорошо сохранившимся.
Первое же двухэтажное здание носило на себе следы ожесточенного боя. В нем не только не было дверей, но и сами дверные проемы были «расширены» чем-то до размеров гаражных ворот. Внутри угадывались обрушенные лестничные пролеты. Окрашенная желтой масляной краской штукатурка на стенах была либо сбита до темно-красного кирпича, либо представляла собой унылую имитацию лунной поверхности из-за обилия следов от попаданий пуль. Прятаться здесь еще более бессмысленно, чем в одноэтажном домишке, но Штык все-таки велел Булю покричать.
— Рядовой! Хомя-а-а-ак! — понеслось над пустыми кварталами, и почти сразу множественное насмешливое эхо вернуло дрожащее:
— Ом-мя-мя-мя-а-а-а…
— Странное эхо, — сказал Штык, задумчиво разглядывая ряд окон на втором этаже. — Как будто оперного певца на вибростенд посадили.
— Хомя-а-а-а-а-а-к!
— Все, хорош. Если слышал — отзовется. Если не слышал — нечего и глотку драть. Смотри, вон следующий домик на этаж выше. И выглядит поцелее.
В следующем трехэтажном здании сохранились и двери, и лестничные пролеты, и даже, как оказалось, кое-какая мебель в комнатах. Полы покрывал слой мусора: битое стекло, куски шифера, остатки столов, шкафов и прочий хлам, который обычно незаметно живет в человеческих жилищах, но сразу появляется в больших количествах, стоит только хозяевам покинуть свой дом.
Каждый этаж представлял собой классический общежитский типаж: бесконечный коридор с дверями крохотных комнат на обе стороны.
— Буль! Значит, смотри: я сейчас поднимусь на третий этаж, а ты иди по второму. Задача: заглянуть в каждую комнату. Если не найдем Хомяка, то поднимешься ко мне, и попробуем сверху разом крикнуть.
Третий этаж сохранился на удивление хорошо. В некоторых комнатах до сих пор стояли металлические кровати с панцирными сетками, а в одной обнаружилось даже застекленное окно. Штык быстро прошелся по всему коридору, открывая уцелевшие двери и все больше проникаясь пониманием, что Хомяка здесь не было, да и быть, наверное, не могло. Как-то слишком поспешно он примерил логику «рядового» на свое понимание того, что следует делать в случае угрозы. Хомяк скорее забрался бы на ближайшее к колодцу дерево и ждал подмоги, чем предпринял хоть какое-то активное действие. А коли так, искать его следовало все-таки вокруг колодца, обходя его все большими кругами…
Далекий, но приближающийся топот он не столько услышал, сколько почувствовал каким-то шестым чувством. Добрых пару секунд он пытался понять, что же изменилось в окружающем пространстве, и вдруг его осенило: кто-то бежал по улице прямо в их с Булем сторону. Бежал не скрываясь, гулко топая ногами и надрывно хватая воздух уже изрядно надсаженными легкими.