Неужели они приходили, дабы утащить меня в ад? Но если это так, то почему не унесли? Схватили бы в охапку и все!
О.Франтишек невероятно обрадовался, увидев, что я "узнал" здесь "своего демона" и жутко его боюсь.
А ведь они могут вернуться! - напоминал иезуит, укусят и затерзают! Защитить тебя может только наша святая церковь. Демоны ни за что не придут к мальчикам, причастившимся в костёле. Они смирно стану у порога дома, застучат когтями, захлопают крыльями, зацокают своими мерзко пахнущими слюнявыми языками, усеянными ядовитыми бороздками и шипами, завоют, застонут, но не пройдут.
Душа Яна останется чиста и свободна, говорил Франтишек, ни один демон, даже самый мелкий, не переступит защитной черты.
.... Другой раз на меня едва не навеяла холодный ужас история о призраке, гуляющем поздними весенними вечерами у монастыря бонифратов. Бонифраты, объяснял о.Франтишек, это малоизвестный и немногочисленный монашеский орден посвятивших себя бескорыстному лечению неимущих. Всюду, куда бы их ни занесло, братья открывали свои госпитали, где старались лечиться даже самых тяжелых и заразных больных. Так было и здесь. Бонифраты упросили шляхту пожертвовать деньги на возведение монастыря с госпиталем при нем. Однако из-за совсем уж непонятных странностей госпиталь очень долго не получалось достроить и открыть. Около полувека шло строительство, то прекращаясь, то продолжаясь. Наконец госпиталь открыли.
А вскоре после того, как монахи все-таки начали принимать больных, в один день 1844 года все они неожиданно пропали! Как сквозь землю провалились! Вечером были, утром - исчезли!
Крестьяне, проходя мимо бывших владений бонифратов, крестятся и вздыхают. Видать, темны были души этих братьев, что поглотила их нечистая сила! Даже самые здравомыслящие и то уверены: тут без чертей не обошлось. Так это или не так, я не знаю. Но непонятно: кто кормит тонкошеих черных лебедей, плавающих в небольшом рукотворном пруду? Сколько раз наблюдал одну и ту же картину: тишина, нет никого, внезапно один лебедь начинает яростно шипеть, изгибая шею и хлопать крыльями. Потом он словно срывается с невидимой цепи и быстро плывет, вернее, мчится, к кромке берега, где утыкается клювом в нечто съедобное и проглатывает. Кто бросает ему угощение? Тень монаха? Или лебедь подплывает к давно запримеченному, но оставленному на десерт, лакомству?
А вы когда-нибудь видели призрак монаха-бонифрата? - спросил я у Фратишека, волнуясь.
Ни разу, ответил он, но мне встречались достойные, здравомыслящие люди, видевшие это привидение.
Но почему монах бродит неприкаянным? Разве его не отпели, не похоронили со всеми подобающими церемониями?
Бывает, что человек внезапно умирает, не успев совершить нечто очень важное, или унес с собой в могилу какую-нибудь тайну, единственным хранителем которой он был. Его душа привязана к месту смерти, потому что она не попадает ни в ад, ни в рай, ни в чистилище. Чтобы осудить умершего, нужен полный список всех его деяний, но как поступать с теми, кто говорит: я должен был сделать то-то и то-то, и вдруг умер, дайте мне выполнить все задуманное. Из-за этого привидения часто пытаются нам что-то сказать, но мы их не слышим и не понимаем. Или они ходят, точно вспоминая, что им осталось сделать. Иногда призраки плачут и стонут, так как лишь после смерти они раскаялись в своих грехах, а при жизни нисколько об этом не задумывались. Быть тенью - это посмертное наказание. Знаете, пане Яну, братство бонифратов неспроста ведь исчезло, достроив кляштор и госпиталь! Была у них какая-нибудь провинность, заставившая убежать из нашего городка за одну ночь!
Конфликты, интриги - предположил я. Или в городок приехал светский доктор, отняв у монахов всех больных.
Возможно. Но, насколько помню, бонифраты враждовали с еврейским лекарем и с крестьянками-знахарками, пытались разжечь процесс о колдовстве, обвинить их в использовании языческих амулетов и заговоров. Но времена были уже не те.... Да и первый светский врач с медицинским дипломом появился тут уже много позже исчезновения бонифратов. Пане Яну, вы, если увидите тень монаха, перекреститесь и помолитесь. Он призрак смирный, никого не обидит.
Монах - это все глупости, вмешался в наш разговор пан граф, народные суеверия. Я его никогда не лицезрел и надеюсь, не доживу до таких галлюцинаций. Хотя не исключаю, что в мире есть вещи, которые мы пока не умеем объяснять ни с точки зрения религии, ни с точки зрения науки.
Но к кому же подплывают лебеди?
Лебеди ловят своими плоскими клювами мельчайших рачков, сказал иезуит, а нам кажется, будто они непонятно почему кидаются из одного края пруда к другому, опускают голову под воду, где вроде бы ничего нет.
Меня это объяснение не успокоило, но, признаюсь, о монахе я думал не столь часто, терзаясь совсем иными страхами. Тем более что это привидение, есть оно или нет, заинтересовало Магдаленку и я наловчился галантно провожать ее через парк. Встретили мы призрак монаха-бонифрата или не встретили, неважно. Он все равно являлся лишь ранними осенними утрами в тумане, или весной перед закатом, а те часы мы всегда лежали в своих постельках и мирно спали.
Магдаленка обрадовалась, узнав, что монах к ней не заглянет, и поделилась со мной сказкой своей кормилицы, неграмотной литовки. К спящим детям, уверяла та, приставлен свой ангел-хранитель, закрывающий их души завесой, и мало какой призрак сумеет сквозь нее прорваться. Монаху не попасть в наши сны, а сам он снов не видит.
- Представляю, до чего это ужасно - никогда не видеть снов! - воскликнула она.
- Это очень скучно - вздохнул я.