— Это был ты в новостях! — сказала она, поднимая на него взгляд. — Мне стоило знать. Они намекнули на терроризм. Но мы не ждали тебя так скоро, — как будто вспомнив, она обернулась через плечо на меня. Её глаза на мгновение сверкнули, как у кошки, окидывая меня взглядом.
— Это она?
Ревик тоже взглянул на меня. Мгновение спустя он отвернулся, говоря только с ней, используя тот другой язык и перемежая свои слова серией щелчков.
— Arente ar mulens, sarten, — тихо сказал он и вновь взглянул на меня. — Il en, yet. Igre ar ulen. Мост, — добавил он.
Женщина уставилась на него.
— Ar li ente u?
— Ur et estarn. Элисон… ut te Элли.
Женщина посмотрела на меня более пристально. Её радужки размылись ровно настолько, что я заподозрила её в чтении моего разума — ну или того, что от него осталось. Я видела, как Ревик заметно кивает ей. Он сделал плавный жест одной рукой, завершив его рубящим движением вниз.
Я стояла там, скрестив руки и подавляя эмоции, которые все больше и больше напоминали злобу. Мои глаза остановились на его пальцах, запутавшихся в темно-рыжих волосах женщины, ласкавших голую кожу её шеи и плеча.
Импульс тепла настиг меня.
Я подпрыгнула, моё лицо залилось румянцем, когда я осознала, кто его послал.
Затем до меня дошло. Он снова имел доступ к своим способностям.
Ревик посмотрел мне в глаза. «У Уллисы на этом здании стоит конструкция. Она скроет нас из Барьера. Здесь мы в безопасности… пока что».
Уллиса издала тихий щелкающий звук, который нёс в себе нотку веселья и заставил меня посмотреть на неё.
— Она молода, Реви', - сказала она. — По рассказам Старейшин я представляла себе старика. Её вообще обучали?
Ревик сделал очередное рубящее движение вниз.
«Нет», — перевёл он для меня.
Уллиса посмотрела Ревику в лицо.
— А как они нашли вас? Нам сказали, что вы без проблем выбрались из Сан-Франциско.
— Это была моя ошибка… — начал Ревик.
— Нет, — сказала я. — Не его.
Уллиса удивлённо посмотрела на меня.
Внезапно её выражение лица стало намного сложнее прочесть. Она официально поклонилась мне, как будто внезапно опомнившись, и я увидела, как к её щекам приливает румянец. Обведя помещение свободной рукой, она снова поклонилась мне. Я невольно заметила, что другая её рука теперь находилась под толстовкой Ревика, лаская его голую спину.
Осознав, что пялюсь, я отвернулась, крепче скрещивая руки на груди.
— Подожди здесь, пожалуйста, — вежливо сказала она. — …Высокочтимый Мост. Я приношу свои извинения за то, что заставила вас обоих стоять здесь. И за то, что таращилась.
Я подняла руки, не скрывая раздражения.
— Все в порядке. Ерунда.
Она вышла из комнаты с Ревиком, чьего взгляда я избегала, и я заметила на себе другие взгляды с разных частей комнаты. Нарочито игнорируя их, я плюхнулась в одно из плюшевых кресел и стала ждать. Сделав это, я осознала, что это, наверное, тоже было ошибкой. Многие видящие поднялись и уставились на меня. Большинство этих взглядов ощущались благосклонно любопытными, но я также улавливала проблески недоверия и враждебности. Я даже чувствовала некоторый страх.
— Ты действительно телекинетик? — спросила меня высокая женщина с вьющимися черными волосами.
Я моргнула. Отвернувшись от неё, я не ответила.
Я встретилась взглядом с другой женщиной, почти случайно. Её глаза смотрели хищно, но за этим я видела много злобы. Она казалась нацеленной в мой адрес — конкретно на меня.
Супер. Эта женщина действительно ощущалась опасной.
— Нам стоит позвонить его хозяину? — спросила другая, более молодая женщина из другой части комнаты. Она говорила обеспокоенно. — У него будут проблемы, ведь так?
— Какой смысл? — глаза хищной женщины не отрывались от меня. У неё был сильный акцент, похожий на славянский. Может, русский. — Его хозяева к этому времени уже объявят его беглецом. Они заключат сделку со СКАРБ, чтобы не платить штраф.
— Но я думала, его работа засекречена. Даже среди людей, разве они не…
— Ну, они могут не сказать человеческим журналистам, что он для них делал, — сказала русская, демонстративно закатывая глаза в ответ на эти слова. — Но это не значит, что они теперь не пристрелят его как собаку, — её глаза вернулись ко мне. — Что ты думаешь, маленькая девочка? Тебя воспитали люди.
Её полные губы изогнулись, но не совсем в улыбке.
— Ты бы убила его? — поддразнила она. — … Или сначала поиграла бы с ним?