Я фыркнула.
— Думаю, эта фаза исчерпала себя.
— Ооо, — она надулась. — Нет. Ещё одна ночь. Сегодня суббота.
И вновь я могла лишь покачать головой.
— Завтра я должна работать в новом тату-салоне Спайдера. Они с Энджи хотели увидеть несколько новых дизайнов… так что именно этим я буду заниматься сегодня вечером. Пьяной я рисовать не могу, так что вечеринка отменяется, прости.
Она нахмурилась.
— Скукота. Хотя бы позвони тому парню, Нику, бармену. Пусть он придёт и вытрахает тебе мозги, когда освободится с работы.
Я поморщилась, качая головой.
— Уф. Нет. Мне пришлось положить этому конец.
— Что? — она неодобрительно выпятила губы. — Почему? Он был милым!
— Он начал становиться странным.
Она драматично закатила глаза.
— Опиши «странность», Элли.
— Я не знаю, — я пожала плечами. — Просто он странный. Приставучий, наверное.
Уставившись на меня в неверии, Касс фыркнула.
— Иисусе. Магическая киска снова наносит удар, — надув губы, она добавила: — Ты должна рассказать мне, как ты это делаешь, Эл. Думаю, у меня противоположное… анти-магическая, отпугивающая члены киска. Они все хотят меня трахнуть, а потом… пуф! И их нет. Ты получаешь предложения руки и сердца, я получаю заблёванные записки на прикроватной тумбочке.
Я невольно издала смешок.
— У тебя плохой вкус в парнях, Кассандра. Это не то же самое, что отпугивание членов или ещё что. Если бы я переспала с ними, они бы тоже оставили мне дерьмовые записки.
— Ну конечно.
— Конечно, — настаивала я. — И ты это знаешь.
Вздохнув, она подпёрла подбородок одной рукой, посмотрев на бар.
— Может быть. Я действительно умею находить главного засранца в каждой толпе, да? — мрачно сказала она. Слегка приподнявшись, она взглянула на меня. — Эй, Джон сегодня заглянет? После утреннего класса кунг-фу?
Я кивнула.
— Насколько я знаю, — взглянув на часы-кошку с глазами, которые качались туда-сюда каждую секунду, и покачивающимся в ритме хвостом, я вздохнула: — Вообще-то, он будет здесь с минуты на минуту.
— Вот ему бы я отсосала бесплатно, — печально протянула Касс.
В этот раз я сморщилась по-настоящему.
— Серьёзно? Ты можешь просто… не вот так? Не говорить о нем вот так, имею в виду? Он мой брат.
— Твой брат — настоящая конфетка. И он ведь усыновлённый, верно? Так что никаких причин для отвращения к тому, как я желаю твоего некровного родственника.
Я вздрогнула, качая головой и вешая полотенце на стойку за баром.
— Ты же знаешь, что он гей, верно? Ну то есть, мы же знали, типа, с детского сада?
Она печально вздохнула.
— Может же девушка помечтать?
Я мысленно вздохнула. Джон не только был самым близким для меня человеком во всем мире, но и мой мысленный образ Джона был ближе к пятнадцатилетней версии него, чем к тому, как он выглядел сейчас.
Конечно, объективно я знала, что он едва походил на того человека.
Тогда все называли его «Жуком» и на полупостоянной основе заталкивали в мусорные баки и шкафчик раздевалки спортзала. Предсказуемо, в основном его задирали как «маленького педика», поскольку дети оказывались странно проницательными в таких вещах. Однако иногда до него докапывались из-за того, что он был книжным червём, всезнайкой, тощим, носил такие толстые корректирующие очки, что они искажали размер его глаз — отсюда и прозвище — ну или просто потому, что он не отступал и не трусил, как должен был, по их мнению.
Однако, в конце концов, как и все люди, Джон повзрослел.
В конце старших классов, незадолго до смерти папы, он увлёкся боевыми искусствами. Он также сменил очки на контактные линзы, возмужал и начал набивать татуировки.
Теперь у Джона было где-то пять черных поясов, доля в компании по производству компьютерного обеспечения, а его повседневной работой являлось преподавание Чой Ли Фут, разновидности кунг-фу.
Никто уже очень давно не запихивал Джона в шкафчик раздевалки.
— Ты уверена, что он не би? — спросила Касс. — Даже чуточку? Типа, тайный би?
Я невольно усмехнулась.
— Ты можешь сама его спросить.
Её губы поджались.
— Может, в один прекрасный день я просто заявлюсь к нему домой в пальто-тренч и кружевной ночнушке. Посмотрим, как он отреагирует на настоящую девушку.