Над поляной расстилался купол голубого неба - без единого облачка. Казалось, вся поляна залита солнечным светом, но солнца на небе она не увидела. Иногда проносился как бы легкий ветерок, но ни трава, ни цветы не шелохнулись.
Удивительный покой и счастье пришли в её сердце.
- Как славно здесь! - воскликнула она восторженно. - Это рай? - Ангел только улыбнулся. - А где же деревья, кусты? Где-то дальше? - Ангел снова ласково улыбнулся:
- Ты спрашиваешь, как земная женщина. Когда будешь здесь, все узнаешь и поймешь.
- Я могу ещё побыть здесь?
- Конечно. Если помнишь - у тебя право выбрать: остаться здесь или вернуться на Землю.
- А можно посидеть или полежать на этой траве?
- Как ты хочешь.
- О нет! Если лежать, я помну эти цветы!
- Не бойся, этого не случится.
Она легла на траву, которая не была травой, а только её напоминанием, широко раскинула руки и следила за полетом душ-стрекоз.
- И я буду, как они? - спросила Ангела.
- После уготованной тебе здесь работы.
- Какой работы?
- Трудной, узнаешь в свое время.
- Я ещё полежу на этой поляне, можно?
- Да, но не долго.
Она наслаждалась всем: тишиной, этим, похожим на солнечный светом и голубизной неба, почти беззвучным шелестом крыльев душ-стрекоз. И вдруг забеспокоилась: чего-то очень недоставало здесь. Она огляделась, прислушалась. Да, явно, чего-то очень важного недоставало. "Может быть, я попросту голодна, но не ощущаю голода?" Но нет, недоставало чего-то другого.
Ангел нежно коснулся её плеча.
- Пора сказать свое решение.
И вдруг она поняла: ей недостает шума дождя - её любимого "проницательного" осеннего дождя.
- А дождь здесь бывает? - спросила она Ангела.
- Ему здесь не из чего и незачем бывать, - улыбнулся Ангел.
- Никогда?
- Никогда.
И тогда она почувствовала такую невыразимую тоску по Земле, такое острое желание очутиться на ней, тяжкой, многогрешной, прекрасной и родной, что её мозг, тело, её сердце отчаянно возопили:
- Домой!
Она поняла, что всем своим существом ещё привязана к Земле, что душа её ещё не готова к здешней работе, какой бы она ни была, что она ещё не готова жить без подпитки земными радостями и горестями, без дождя и стужи, летнего буйства природы и зрелища Земли плодоносящей, без людей, которых Господь послал ей на трудной земной дороге. И значит, ей не дано пока обрести этот мир других предназначений и первозданной ясности. Поняла и то, что предстоит ей ещё большой земной труд. В душе она возблагодарила Господа за светлую передышку в беспросветности земных своих дней.
- Благодарю Пославшего тебя и тебя, добрый посланец. Я выбираю Землю пока ещё она мой дом.
Ангел ласково, молча поклонился, и она в то же мгновение увидела себя снова стоящей на балконе. Внизу так же резво убегали от дождя озябшие прохожие. Но прежней тоски не было. Она любила этих неведомых прохожих и сострадала им. Женщина подняла руки вверх, и дождь принялся заполнять её ладошки каплями. Капли дождя ловила она и ртом, не замечая, что рот растянут в радостной улыбке. Она наслаждалась шелестом дождя и не отдавала себе отчета, как счастлива в эту минуту.
- Боже мой! - спохватилась она в испуге, - мамочка!
Она бросилась в комнату - воображение рисовало привычную картину: матушка упала с кровати, теперь лежит на полу, может быть, что-то себе повредила и тихо стонет. Но в комнате было тихо. Женщина наклонилась к спящей, размышляя, следует ли будить мать, чтобы напоить чаем, а потом дать лекарства на ночь, или дождаться её пробуждения. Однако не уловила дыхания. Его не было, как не было уже на Земле и матушки.
- Ангел! Он пророчествовал, а я не поверила, оставила её одну. Сколько же я отсутствовала?
Она взглянула на часы и увидела, что отсутствовала всего несколько минут. И тогда ей стало понятно Божье произволение: не знаешь ни дня, ни часа - и своего ухода, и своего появления на Земле. "И значит, не знаю, подумала она, - какой путь уготовил мне Господь. Но знаю, что путь этот уже уготован и что он снова лежит через Крест - иначе душа не обретет благодати и бессмертия".
- Я готова, Господи, исполнить волю Твою, - счастливо улыбаясь, сказала женщина. Она снова стояла на балконе, подставив дождю руки. Готова, и да будет воля Твоя, Владыко! - повторила она, бережно вылив дождевые капли с ладошек на лицо.