Так судили-рядили Двойка с Единицей, а Пятёрка с Четвёркой тем временем в школу пошли. И Тройка — за ними. Спохватились Двойка с Единицей и тоже побежали в школу.
Пятёрку с Четвёркой сразу пропустили в класс — они всюду желанные гости, Тройка через щелочку пробралась, а уж за ней следом и Двойка с Единицей пролезли.
Вот начался урок. Стала учительница диктовку диктовать. Старательно мальчики пишут, буква к букве. А один ученик — хороший ученик, отличник — не расслышал, не подумал и не то слово написал. Учительница диктует: «Девочка ловила бабочку сачком». А он пишет: «Девочка ловила бабушку сачком». Пошла учительница по рядам, заглянула в его тетрадку и говорит:
— Внимательней пиши.
Обрадовалась Двойка и шепчет Единице:
— Слышишь? Пятёрки ему уже не поставят. Четвёрку поставят, а от четвёрки недалеко и до тройки. А там, глядишь, и до нас с тобой докатится.
— Это уж ясно, — говорит Единица. — Где вниманья да старанья мало, там всегда для нас лазейка найдётся.
И стали Двойка с Единицей такие лазейки искать.
Подкрались к одному мальчику, а к нему и не подступишься. Хотели в его тетрадку пробраться, да куда там! Буквы как на параде стоят — все в одну сторону смотрят, прямые, ровные. Испугались Двойка с Единицей, назад попятились. Подкрались к другому мальчику, а он всё перепутал. Надо было написать: «Алёша взял щётку, подмёл пол, а щепки бросил в печку». А он написал: «Алёша взял щепку, подмёл пол, а щётку бросил в печку».
Единица и говорит Двойке:
— За этим смотри в оба. Этот троечник скоро будет двоечником.
Подкрались к третьему, а третий в окошко смотрит, разинул рот и ворон считает.
— Не зевай, Единичка! — говорит Двойка. — Этот и мне не нужен. Себе забирай.
И полезли Двойка с Единицей в тетрадки к ротозеям. А ротозеи и хорошим ученикам слушать мешают — шумят, болтают, в чужие тетрадки заглядывают.
Видят Четвёрка с Пятёркой — дело плохо. За целый урок только дна мальчика по четвёрке получили, а пятёрки ни у кого нет.
— Что будем делать? — говорят Пятёрка с Четвёркой. — Нет нам житья от Двойки с Единицей!
А Двойка с Единицей радуются: Двойка на своих на двоих пляшет, а Единица на одной ножке подпрыгивает.
Да недолго они радовались. Взялись ребята за ум.
— Что нам с этими единицами и двойками делать? — говорят. — Зазеваешься на одну минуточку, а они уж тут как тут. Заберутся в тетрадку и уходить не хотят. Надо нам их поскорее выгнать!
Сговорились ребята хорошо уроки делать, слушать внимательно, писать старательно.
Вот прошло немного времени, а уж в этом классе не только Двойке с Единицей, а и Тройке места не осталось.
— Пропало наше дело! — говорит Двойка. — Пойдём-ка, сестрица Единица, счастья искать. И ты, серединка на половинку, с нами иди. Говорят, от тройки до двойки недалеко.
Пошли они по всей школе — из коридора в коридор, с лестницы на лестницу. А навстречу им двойки и единицы из других классов идут.
— Нет нам счастья в этой школе, — говорят. — Придётся в другую школу поступать.
Да кому они нужны — двойки с единицами? Никуда их не пустили.
Только Тройка нашла себе местечко — в углу за печкой. Да и ей живётся невесело. Помнят ребята, что от тройки до двойки недалеко, а от двойки — до единицы.
Сказка про вчерашний день
Жил-был мальчик Серёжа. На столе у него стояли часы-будильник, а на стенке висел толстый отрывной календарь. Часы показывали часы и минуты, днём и ночью говорили своё «тик-так, тик-так», а календарь показывал не часы и минуты, а месяцы и дни и молчал.
Но вот как-то раз календарь заговорил:
— Нынче уже восемнадцатое декабря, воскресенье, а Серёжа наш за уроки ещё и не принимался.
— Так-так, — сказали часы. — Уже скоро вечер, а он всё ещё где-то бегает. Время-то летит…
Вот набегался Серёжа, пришёл весь в снегу. Снял пальто, валенки и сел уроки делать, а за окном уже темно. Глаза слипаются. Буквы по странице бегают, как муравьи. Положил Серёжа голову на стол, а часы ему говорят:
— Тик-так, тик-так. Сколько часов прогулял, сколько минут потерял! Посмотри на календарь. Время-то летит…
Посмотрел Серёжа на календарь, а на листке календаря уже не воскресенье, а понедельник, и уже не восемнадцатое декабря, а девятнадцатое.
— Целый день потерял, — говорит календарь, — целый день!