Складывается впечатление, что жизнь в замке была довольно монотонной, но при этом очень шумной. Формировало ее все-таки деревенское окружение. Имперский рыцарь Ульрих фон Гуттен (1488–1523), который жил в своем замке неподалеку от Фульды, в 1518 г. писал нюрнбергскому патрицию Виллибальду Пиркхаймеру: «Споры наших крестьян с чужими не прекращаются; не было такого дня, чтоб нам не сообщали о ссорах и склоках… Рыцари приходят и уходят, а с ними всякий сброд, воры и разбойники с большой дороги… А какой же шум! Блеют овцы, мычат коровы, лают собаки, на поле кричат работники, скрипят повозки и тележки, а в доме моем слышно, как воют волки»[61]. Бурги и пфальцы[37] – это удивительный акустический микс города и деревни.
Своей относительной монотонностью жизнь в замке напоминала деревенскую. Любой перерыв в повседневной рутине встречали с радостью – с той только разницей, что рыцарские и придворные развлечения были более пестрыми и многообразными. Пиры, игры, странствующие менестрели, танцовщики, жонглеры и акробаты с медведями вносили приятное разнообразие в течение будней. Когда приходили музыканты (videlaere) со своими фидлами и скрипками, вся прислуга бросала работу, и даже хозяйка замка спускалась к ним. Странники приносили новости и громко рассказывали их изумленной и благодарной публике. Марнер, швабский миннезингер XIII в., пел свои романтические стихи и рассказывал увлекательные истории о героических битвах и приключениях[62]. Франконский стихотворец и певец Вальтер фон дер Фогельвейде (ок. 1170 – ок. 1230) хорошо зарабатывал своим искусством. 12 ноября 1203 г. архиепископ Пассау записал, что было выдано поэту на дорожные расходы: «Вальтеру, певцу из Фогельвейде, на шубу – 5 длинных солидов», то есть 5 шиллингов («Walthero cantori de Vogelweide pro pellicio v solidos longos»[63]).
Музыка врывалась в однообразную повседневность. Она могла сопровождать какое-то необыкновенное событие, но могла быть и частью обычной жизни. Хозяева замка нередко пели и играли на музыкальных инструментах сами. Лютня, шалмей, арфа, фидл, флейта, барабан, колесная лира, волынка – вот характерные инструменты того времени; кроме того, существовали ныне забытые псалтерий, портатив и трумшайт. Портативом называли маленький переносной орган, очень похожий на большой, но несколько выше тоном. Шалмей, тростевой духовой инструмент, выглядел как большая флейта, только сделан был из дерева и звучал в типично средневековой манере. Столь же рыцарской и романтичной была мелодия, сыгранная на монохорде, единственная струна которого издавала чарующие звуки. В XI в. Европа наконец оказалась способна на прорыв, хотя бы в музыке. Многоголосие, особенно выраженное в хоралах высокого Средневековья, стало поистине громким нововведением, завоевавшим мир[38]. Эта инновация лежит в основе современной музыки: многоголосых композиций, опер, мюзиклов и песен поп-звезд. В то же самое время итальянский монах Гвидо из Ареццо (ок. 992–1050) изобрел систему нотного письма, которая стала основой для современной нотации. Благодаря нотам впервые в истории появилась возможность исполнять одно и то же произведение в разных местах, даже если музыканты и певцы ни разу не слышали его своими ушами. А ведь еще в IX в. монахам приходилось всю жизнь заучивать церковные песнопения наизусть.
Застолья были пусть не самой важной, но все же необходимой частью каждого праздника во дворце или в замке. Хотя стены позднесредневековых замков обычно украшали ковры и гобелены, по залам гуляло эхо. Оно повторяло и умножало звуки, которых сейчас за столом не услышишь. Сотрапезники без стеснения рыгали и пускали газы, чавкали и причмокивали, вытаскивая куски из общего котла (ложкой или прямо руками). Однако, вопреки широко распространенному мнению, все перечисленное отнюдь не считалось хорошим тоном. Клирики высказывались на сей счет с особенным презрением, считая, что наслаждаться божьими дарами нужно с соблюдением хороших манер. Кроме того, они боролись с использованием вилки как орудия дьявола, вследствие чего первые вилки имели лишь два зубца – так они, по крайней мере, были меньше похожи на сатанинский трезубец. Только в позднем Средневековье был разработан придворный и застольный этикет, благодаря которому застолья стали проходить тише и приличнее. Правила поведения за столом формировались на базе обычаев, которых придерживались в монастырях раннего и развитого Средневековья. Они стали частью рыцарской и аристократической культуры только в XIII в. Изящные манеры должны были отличать представителя высших сословий от вульгарных крестьян или амбициозных, набирающих силу горожан.
63
Heger Hedwig. Das Lebenszeugnis Walthers von der Vogelweide. Die Rechnungen des Passauer Bischofs Wolfger von Erla. Wien: Schendl, 1970.